До мурашек (СИ)

Реальность словно сплетается с поблекшими картинками прошлого. Вспоминаю, как ждал её с тренировок, примостившись на широкой ветке старой плакучей ивы во дворе их училища и заглядывая в большие окна класса, как мгновенно вычислял гибкую фигурку Гулико среди других девчонок. Мне не казалось, она и правда была самая талантливая на их курсе. С виду сдержанная, даже в чем-то строгая, не любящая в обычной жизни повышенного внимания, она превращалась в какую-то нимфу, стоило ей только начать танцевать. Магия в каждом микродвижении, приковывающая взгляд. То, чему невозможно научиться, что должно сидеть где-то глубоко внутри. Умение зациклить на себе, заворожить, удержать, перенести в другой мир и оставлять там до самого конца представления. Она, даже будучи только ученицей, умела творить настоящее искусство. И всё же, когда я подсматривал за ней в классе, мысли мои были далеки от высокого.

Я был примитивен. Я просто жутко её хотел.

Мы уже встречались тогда, но Гулёна была ещё слишком мелкая, да и воспитана строго, так что мало мне позволяла - только целовались и всё.

И у меня от такой диеты крышу сносило знатно. Если бы в семнадцать женили, я бы первый побежал, лишь бы добраться до неё. Но по нашему законодательству для этого должны быть уважительные причины вроде беременности невесты, а невеста к таким отношениям, да еще вне брака, пока готова не была. Замкнутый круг. Оставалось пускать слюни, сидя на дереве напротив окон класса во время увалов, и потом, когда выйдет, зажимать свою девочку, раскрасневшуюся, на лавочке в парке вечером, шепча, что она самая сладкая у меня. А после в казарме лётного училища ворочаться полночи от того, что стоит колом и ни хрена не уснуть.

Хорошие были времена…

Казалось, надо вот ещё чуть-чуть подождать, и будем самые счастливые. Мы действительно в это верили тогда.

Сползаю спиной по стволу сосны и усаживаюсь прямо влажную траву.

Гулико тем временем с тихим вздохом резко выпрямляется, достигнув, наконец, поставленного для себя предела в растяжке и, помогая себе рукой, снимает ногу с ржавой, облупленной перекладины старого турника. Поводит плечами, встряхивая мышцы, и, повернув голову, сначала мельком скользит по мне расфокусированным взглядом, а затем уже впивается глазами вполне осознанно.

И, надо заметить, враждебно.

Впрочем, после вчерашней нашей милой беседы и её демонстративного игнора сегодня утром, когда мимо шла, я ничего другого и не ожидал. Коротко улыбаюсь в ответ. Дожидаюсь, когда вытащит наушники, и бросаю:

- Привет.

15. Лёвка

Вместо ответного приветствия Гулико тяжело вздыхает и обводит глазами лес вокруг, будто надеясь, что кто-то сможет разрушить наш тет-а-тет. Потом всё-таки останавливает взгляд на мне.

- Лёв, тебе совсем заняться нечем? - складывает руки под грудью.

- Я просто мимо пробегал, - невинно пожимаю плечами.

- Ну да, - не удерживается от слабой улыбки, но тут же отводит глаза.

Разглядываю её тонкий профиль, пока она бесцельно смотрит куда-то вдаль. Молчим несколько секунд, а потом Гуля что -то решает для себя и, подхватив рюкзак, идет ко мне, чтобы сесть рядом, облокотившись о тот же широкий ствол старой сосны. Её плечо прижимается к моему, тепло тела покалывает кожу и едва уловимый естественный запах, усиленный свежим потом, будоражит рецепторы. Незаметно тяну носом воздух, ощущая соленый привкус во рту. Я прекрасно помню, что Гулико на вкус соленая и горячая, как обжигающая рюмка текилы. Никакой сладости в ней не было никогда, только удушающий, манящий зной женщины. Кошусь на то, как пьет из поильника, который достала из рюкзака, маленькими глотками, как прикрывает при этом черные глаза пушистыми ресницами.

Бл...Я просто какой-то больной рядом с ней.

- Будешь? - поворачивается ко мне.

Молча забираю поильник. Кажется, ощущаю на горлышке ускользающий вкус её губ. Сердце разгоняется так, будто бегу прямо сейчас, а не отдыхал уже минут пять.

- Если ты по поводу вчерашнего предложения, то ничего не изменилось. Но уверена, какая-нибудь туристка с удовольствием примет и его, и тебя, - заговорщическим полушепотом сообщает мне Гуля, когда отдаю ей воду.

- Хотелось проверенный вариант, - бормочу, слегка подвисая на том, как в улыбке растягиваются её розовые губы.

- Боюсь, я не в той форме, могу и разочаровать, - Гуля снова прикладывается губами к поильнику.

- Я не привередлив, можем даже совместить с твоими реабилитационными упражнениями, чтобы зря энергию не тратить.

Фыркает со смеху, немного обливаясь водой, и мне достается острый как бритва задорный взгляд. Но тут же затухает, от чего кажется ещё ценней.

- Пожалуйста, хватит, - мягко и тихо просит, - Смешно, конечно. Но правда обидно.

Тру переносицу, отворачиваясь. Блять...

Упираю локти в колени и разглядываю свои руки, Гуля рядышком тихо сидит. Молчим.

- Как вообще дела? - примирительно спрашивает после паузы, намекая, что на нейтральную беседу вполне согласна.

А мне вот на хрен это не надо. Внутри кипит глухое раздражение, не видящее выхода. Она мне не подружка, она...