До мурашек (СИ)

Последний ленивый толчок, и Лёва скатывается с меня, тут же стягивая презерватив. Хмурюсь, уколотая мыслью - после оргазма даже не поцеловал. Без его горячего тела сверху сразу зябко. Неловко сажусь, прикрывая грудь. Озираюсь, моргая, в поисках одежды. Лёвка уже застегнул джинсы и натягивает футболку через голову. Кидает свою куртку в салон и, мельком взглянув на меня, подбирает валяющиеся прямо земле мои штаны с трусами и подает мне.

- Спасибо, - сдавленно бормочу.

- Не за что, - отзывается, смотря исподлобья, пока прикуривает сигарету.

Нахожу затоптанную майку на полу в машине, класс... Внутри всё сильнее звенит жгучей обидой, пока Лёвка преспокойно молча курит на улице, запрокинув голову и пялясь на звёзды. Кажется, у него отлично всё...

А почему нет? Без слов, практически, дала...

Я говорила, что не буду жалеть?! Я врала!

- Ну что, домой? - как можно холодней интересуюсь, застегиваю ветровку под горло.

Щурится, покосившись на меня, и выкидывает бычок.

- Да, поехали. Вперёд садись.

- Не хочу, - складываю руки на груди и откидываюсь на спинку дивана.

- Ну как хочешь, - улыбается.

Мне кажется, или он подтрунивает надо мной? Козёл...Так обидно! Хоть бы поцеловал...

Точно, в одну реку никак...Ни за что больше! Никогда!

Молчим. Лёва, сдав назад, выруливает обратно на дорогу, я забиваюсь в угол дивана подальше от него. Повисает всё та же гнетущая, душная тишина, которую, кажется можно есть ложкой.

- Давай всё-таки музыку, - поджав губы, предлагаю.

Зря, потому что Лёвка щелкает радио и оставляет первую попавшуюся станцию. И из динамиков надрывно льется старенькое:

Тебе не нравится дым и чёрт с ним Он убивает слова, кругом голова Уже разносит молва по дворам Что между нами чивава О чём с тобой говорить, потеряли нить Быть не собой перестать и дома спать Нас не измерить на глаз, а сейчас Зачем мы давим на тормоз, не на газ?

Хочу попросить переключить, но в горле ком собирается, и я, отвернувшись, просто пялюсь в окно.

Вот уже наша улица, вот мой забор, мои ворота...

- Ты куда? - отрываю лоб от прохладного влажного стекла, когда понимаю, что Лёвка и не думает тормозить.

- Домой, - сообщает таким тоном, будто не понимает, что не так.

- А я?

- И ты, - оборачивается на мгновение ко мне, нахально улыбнувшись.

- К тебе? Я не хочу к тебе, - упрямлюсь, хотя по венам уже бежит нервный жар, разгоняя пульс. Я не ожидала…

- Гуль, тебе не кажется, что уже поздно рассказывать мне, что ты чего-то там не хочешь? - резонно замечает Лёвка, тормозя около своего дома и дистанционно открывая ворота.

31. Гулико

Машина резко тормозит во дворе. Распахиваю дверь и выпрыгиваю наружу раньше, чем Лёва успевает подойти и мне помочь. Прячу подбородок в горловине ветровки, встречая его сощуренный взгляд. Лёвка ничего не говорит по поводу моей показной самостоятельности, но выразительно косится на левую ногу и, кинув через плечо глухое "пойдём", первый направляется к крыльцу. Дурацкое чувство - идти за мужчиной вот так, посреди ночи в сторону его дома сразу после скомканного, быстрого секса в машине и не сказанных друг другу и ста слов.

Будто меня внезапно решили продлить, а я почему-то не против...Так удивляюсь сама себе, что упускаю момент, когда Лёва всё-таки ловит мой локоть у крыльца и даёт опору на ступеньках. Охватывает непонятный, но очень глубокий стыд и глухая злость на него. Получается, он всё время помнит о моей ноге, а я не хочу, чтобы помнил. Он видел шрамы в машине? Вряд ли, они пониже бедра, и там было достаточно темно. Но ведь может увидеть сейчас...По спине ползёт липкий холодок, вселяя неуверенность. В них нет ничего красивого.

За спиной захлопывается входная дверь. Лёвка подталкивает меня к банкетке в прихожей.

- Садись.

Послушно плюхаюсь, потеряв равновесие без его руки. Лёва, мгновенно разувшись просто наступив себе на задники, становится на колени передо мной и...начинает расшнуровывать мне кроссовки.

Чёрт...

От неготовности к такому повороту забываю, как дышать. Упираюсь взглядом в его склоненную светлую макушку прямо перед моими глазами, остро чувствую каждое прикосновение мужских сильных рук к стопам и щиколоткам и теплое дыхание, долетающее до моих колен. Кровь начинает закипать, тело деревенеет под жаркой волной странной слабости, растекающейся по венам.