До последнего вздоха

Сиденья в отцовской машине были не то чтобы старые и потертые, но не такие, к которым он привык. Телепина это раздражало. Жаль, что родители точно не примут его помощь, иначе он купил бы им новую машину. Когда он начал получать существенно больше, чем мог потратить, он пытался предлагать им деньги, но ничего не вышло. Отец только хмыкал, а мать напоминала, что каждый должен жить по средствам.

Она была ярой противницей займов, кредитов и тому подобного, что считается атрибутами современной жизни. Брать кредит можно только на холодильник, говорила мама. Даже без стиральной машины можно обойтись, если денег нет.

Еще она говорила, что нужно не меньше тратить, а больше зарабатывать.

Как будто можно заработать столько, чтобы чувствовать себя независимым. Мама ошибалась, для независимости нужны совсем другие деньги.

Он это давно понял. Телепин был уверен, что и Максим Садовников это понимает, как понимают все, кому приходится сражаться за место под солнцем.

Настоящие деньги были у Славы. И дело не только в том, что на них можно было безбедно жить до конца своих дней. Дело в другом – такие деньги дают иное отношение к жизни вообще. Только имея деньги, он может по-настоящему ни от кого не зависеть. Не бояться, что на его место назначат чьего-нибудь сына или зятя. Повод снять с должности всегда можно найти, не проблема. Хорошо хоть, идиотку Сафонову не прочат в руководители научного центра, все-таки папа не того уровня.

Имея деньги, он сможет развить идеи Садовникова, сам их профинансировав. Тогда чиновники из министерства сами будут ему звонить и к нему ездить. А Максиму все равно придется с кем-то делиться, хоть у нас, хоть за бугром.

Имея деньги, можно многое сделать.

Осталось последнее: перехватить девочку, которая работает с Садовниковым.

Телепин остановился на светофоре и свернул в сторону МКАД.

Дина ушла, и Вадим впервые был этому рад. Ему необходимо подумать.

Грязное пятно на пальце не отмывалось. Он то и дело нюхал палец, то ли пытаясь уловить слабый характерный химический запах, то ли, наоборот, удостовериться, что запаха нет.

Захотелось опять, немедленно, вернуться в Викин сарай и снова, уже при нормальном дневном свете, обследовать каждый сантиметр пола.

Надо было думать о работе, но он опять принимался рассматривать пятно на пальце. Хорошо, что у них в роду не было шизофреников, а то бы он решил, что у него начинается какая-нибудь мания. Впрочем, не исключено, что она и так начинается, без сумасшедших предков.

Нужно немедленно поговорить с Викой, решил он. Потихоньку выяснить, когда они в последний раз были на даче. И почему в сарае стоит дорогой пылесос, которому совсем не место рядом с лопатами и граблями.

Николая он увидел, когда сворачивал к сестре во двор. Зять вышел из подъезда, а ему, как назло, перекрыла проезд разворачивающаяся белая «Хонда». Получилось даже лучше, он поговорит не с дурой Викой, а с Николаем. Если потребуется, даже признается, что залез в их сарай. Странно, но признаться в этом Николаю казалось проще, чем сестре.

Коля подошел к вишневой «Шкоде», поехал к противоположному краю двора, свернул за угол. Вадим не стал ждать, когда «Хонда» уберется с дороги, сдал назад, выбрался на улицу. «Шкода» виднелась впереди, метрах в пятнадцати.

Вадим достал телефон, набрал зятя, чертыхнулся – сотовый оказался выключен.

Он постарался сократить расстояние, но неожиданно передумал, прижался к тротуару, остановил машину и некоторое время просто сидел, глядя через стекло на бампер стоящей впереди чужой машины.

То ли от того, что практически не спал ночь, то ли еще почему, Вадим чувствовал себя смертельно уставшим. Мозги отказывались работать, и он был противен самому себе, постоянно лезущий в чужую жизнь.

А еще ему вдруг стало противно, что он зачем-то мучает Динку своей ревностью. Ерунда это все. Она его любит и никогда ни на кого не променяет.

Он опять достал телефон и позвонил Дине. Был уверен, что и этот номер окажется выключенным, но Динка ответила.

– Знаешь, Дин, – сказал Вадим в трубку, – я тебе верю.

Она все поняла правильно. Она всегда его понимала.

– Я тебя очень люблю, Вадик, – тихо проговорила Дина.

Он знал, что она сейчас это скажет.

Он все о ней знал.

У него еще будет время обдумать то, что он увидел в Колином сарае. А потом они вместе посмеются над его идиотскими подозрениями.

Он не знал, что времени уже не осталось.

Телепин загнал машину в кусты, под грозди каких-то начинающих краснеть ягод. Перешагнул канаву, прорытую вдоль дороги, медленно пошел между деревьями, рукой отводя перед собой тонкие стволы подлеска.

Место, в котором был расположен филиал научного центра, скорее подходило для дома отдыха, чем для опытного производства. Он сам с удовольствием работал бы здесь, а не в районе Садового кольца. Конечно, ехать сюда дольше, но по утрам основные потоки машин направлены в Москву, и добираться можно без проблем.

Ему не хотелось думать о том, что предстояло сделать. Это была неприятная, но необходимая работа, и он ее выполнит.