До потери пульса

– Наташа, я прекрасно понимаю, зачем проводят тендеры, – принялась оправдываться Корнилова. – Просто у меня не было оснований не доверять Мелиховой. Она сказала, что цены тут такие же, как и у старого поставщика, но плюс в том, что можно не такие большие партии товара заказывать, как мы это делали раньше. Мне это подходит. Татьяна Александровна, у вас что-то еще вызывает сомнения?

– В этом договоре почему-то совсем не оговорен форс-мажор. А вся ответственность с момента отгрузки товара ложится на получателя. Так что, если в пути с товаром что-то случится, убытки понесете именно вы.

– Да, это никуда не годится!

– И еще, мне не нравится вот эта формулировка, – я ткнула пальцем в третий пункт контракта. – Она какая-то размытая. Я подготовила свой вариант.

Корнилова надела очки, прочитала обе формулировки и согласилась со мной:

– Да, условия кабальные. Теперь я уже не уверена, что цены в «Палитре» так уж приемлемы для нас… Пожалуй, тендер неизбежен.

– Оля, а мне никогда твоя Маринка не нравилась, – призналась вдруг Наталья Петровна. – Хитрая она, это сразу было видно. Думаешь, почему они так с Еленой сдружились? Наверняка за твоей спиной темные делишки проворачивали.

– Наташа, а почему ты только сейчас мне об этом говоришь?

– Не только сейчас. Я тебе уже не раз говорила, что Марина эта – девица себе на уме, а ты меня не слушала.

– Ладно, разберемся. Может, она просто недоглядела, что ей некорректный договор подсунули? Что уж греха таить, не до того ей было… А вы уж сразу хотите уличить Мелихову в корысти!

Мы с Бережковской молча переглянулись, но продолжать эту тему не стали. Корнилова явно симпатизировала Марине. Чего нельзя было сказать о Марии. Машу Кашинцеву Ольга Николаевна явно ненавидела, и это чувство, скорее всего, было взаимным. А это означало, что Корниловой все еще угрожает смертельная опасность. Это обстоятельство заботило ее больше, чем невыгодный контракт.

Я отправилась к себе, Наталья Петровна осталась в кабинете своей подруги.

– Что это вы так долго? – поинтересовалась бухгалтерша, но я промолчала. – Надеюсь, договор с «Палитрой» подписан?

– Нет, – ответила я.

– А почему?

– Корнилова решила провести тендер на поставку текстиля.

– Тендер?! С какой стати? Мы никогда никаких тендеров не проводили. Это вы ее надоумили? – Этими вопросами Елена Федоровна выдала мне свою личную заинтересованность в том, чтобы договор был непременно заключен. Похоже, она ждала отката. – Ладно, пойду узнаю, в чем там дело.

Корзун ушла, но практически сразу же вернулась. Судя по недовольной физиономии бухгалтерши, Ольга Николаевна ее не приняла.

Я с деловым видом полистала кое-какие бумаги и вскоре отправилась в кафетерий.

Глава 5

Илья уже сидел за столиком и просматривал какие-то фотографии.

– Вот, – он положил их передо мной. – Принес тебе показать свои последние работы. Хочу услышать твое мнение.

– Вообще-то я пришла сюда перекусить.

– Не проблема, скажи, что ты хочешь, я все принесу, – великодушно предложил мне свои услуги Кузьмин.

– Я не знаю, какой у вас тут ассортимент, поэтому посмотрю сама и все возьму, что надо.

– Как знаешь. А вообще я тебе рекомендую кофе-латте. Я на него тут крепко подсел. Это что-то невероятное! – Илья изобразил выражение высшего наслаждения на лице.

Я решила прислушаться к местному тусовщику и заказала латте, а к нему – штрудель с черникой. Вскоре барменша принесла мне высокий прозрачный бокал на ножке, в котором был слоистый коктейль из кофе, молока и пены, украшенный сверху сердечком, нарисованным ванильным сахаром.

– А ты отчего за пустым столом сидишь? – спросила я Илью.

– Латте я уже утром пил, а сейчас мне пока что ничего не хочется. День сегодня какой-то напряженный, модели нервные.

– А почему они нервничают? Съемка, что ли, экстремальная? – Я пригубила разрекламированный напиток.

Несмотря на то что я предпочитаю черный кофе, латте мне очень понравился. Да что там – понравился! Это был настоящий праздник вкуса! Чего не скажешь о штруделе. Вероятно, он был вчерашним, а то и позавчерашним.

– Нет, из-за утреннего ЧП в «Пальмире».

– Ты им свою теорию излагал?

– Излагал. А толку-то? Одна завелась, остальные ее поддержали. Хорошо, что Машка у нас больше не работает. Она еще той паникершей была!

– Машка? – переспросила я. – Это случайно не Кашинцева?

– Она, – кивнул Илья. – А ты что, ее знаешь?

– Нет, лично не знакома, но кое-что уже успела здесь о ней услышать.

– И что же?

– Ну, говорят, что она была очень красивой, пока в аварию не попала.

– Правильно говорят, – подтвердил Кузьмин, но дальше развивать эту тему не стал.

А вот я ее продолжила:

– Она что же, на самом деле больше не сможет вернуться к модельному бизнесу?

– Думаю, нет. Я, конечно, ее после аварии не видел, но там все серьезно.

– А кто ее видел?

– А тебе это зачем? – удивился фотограф.

– Так, простое женское любопытство.