До поворота (Кровавый Крым)

— Так пошли в «Рахат» — девушки подхватили их с двух сторон и потащили куда-то мимо решеток, отграживающих пляжи, мимо теток в белых халатах и с медицинскими весами (Проверьте, действует ли на Вас Гербалайф!), мимо нелепых серых сооружений, перед которыми стелились размазанные по жаркому асфальту газоны, сквозь кипарисовый лабиринт к домику из гладкого красного кирпича — желтая крыша, слепые арки и узкая дверь. Изнутри «Рахат», наоборот, казался необъятным: бесконечные ряды столов пересекались бесконечными рядами скамеек, а сквозь туман, сложенный из бараньего жира и волшебных трав, двигались, казалось, отдельно друг от друга головы, руки и голоса.

— Питер, вы сегодня с женой?

— Нет, я сегодня пью.

(Пятиугольное неровное лицо, рука сжимает бутылку сухого вина, словно клизму).

— Кац, петь будешь сегодня? Хочешь трахаться — будешь петь…

— Не хочу. Не буду. И не могу. Я отравился — слышь, голос какой? И пить тоже не могу.

(Лохматый губастый толстяк в зеленом комбинезоне и вонючих кроссовках скачет от стола к столу).

— Я врубился! Я как местный дедушка-бомж: там песенку спел, тут титьку помацал — вот и на обед наскреб! С миру по нитке — голому пипетка…

— Иди сюда, — ласково позвал Питер, — бабы, идите на хуй. Кац, садись, выпьем…

Лица и руки были, в основном, знакомые: почти вся шумная компания из кэмпинга собралась за длинными деревянными столами и, не торопясь, наворачивала что-то ужасно вкусное.

— Чем кормят-то здесь? — спросил Слава, хотя уже был готов съесть все, что угодно, с закрытыми глазами.

— Китайские баклажаны, — приятная брюнетка с отрешенно-спокойным лицом изящно отправляла внутрь себя сквозь овальный ротик одну огромную ложку за другой. Два человека держались чуть поодаль, один говорил, сильно жестикулируя, другой молча кивал. Кругленький пухлый мужичок с удовольствием прислушивался к разговору, пуская лысиной на стену солнечные зайчики. Слава расслабился, девушки, Галя и Грета, осторожно стали подкрадываться к Вите, который, ничего еще не подозревая, запихивал в рот длинную макаронину, болтавшуюся по бороде.

— Сергей, говорят, я вчера кого-то совокуплял? — рыгнув, обратился он к одному из двух парней в углу.

— Вообше-то, кажется, меня, — бросая томно-кокетливые взгляды, девушка сидела уже совсем рядом.

— Э… Неудобно-то как, — Витя прихватил тарелку и попятился, было видно, как он смущен. — Пардон. Это не я, это дубль. Я, знаете, по пьяни перехожу в иное состояние… — Витя постарался вежливо слинять за спины соседей, но там его ждала уже разьяренная Галя.

— Милочка! — встрепенулся кругленький мужичок. Он был настолько кругл и легок, что парил над полом в нескольких сантиметрах. — Как я рад тебя видеть!!! — они с Милой обнялись и поцеловались.

— Евгений Альбертович, мой отчим, — представила его девочка. — Это Слава, мой самый лучший друг. Наверное ты уже много о нем слышал?

— Да нет, — Евгений Альбертович слегка смутился, — я даже не знал, что ты здесь…

— Конспирация и еще раз конспирация… — весело усевшись за стол, Мила взяла чью-то тарелку и сунула Славе недопитый стакан вина. — Угощайся.

Евгений Альбертович засеменил на раздачу и вернулся с кучей разнообразной еды. Он весь, казалось, лучился нежностью. «И не поверишь, что бандюга,» — подумал Слава, отправляя в рот смачный кусок тушеной баранины.

— Говорят, ты путешествовать собралась? — грустные маленькие глазки заботливо оглядели Милу.

— Ага.

— Ну и куда же, если не секрет?

— Секрет.

— В Шамбалу она собралась, — почему-то сейчас Слава был полностью на стороне милиного отчима, успевшего чем-то внушить ему симпатию. Может, своей беспомощной растерянностью?

Евгений Альбертович неприятно засмеялся, как будто масляные капельки в воду попадали и расплылись на поверхности жирными бляшками:

— И куда вы все так торопитесь? В страну фантазий и грез? — он подмигнул Миле, это Славе совсем не понравилось.

— Вы о чем?

— Кому надо, тот поймет, — Евгений Альбертович подлил вина в славин стакан. — Вы ешьте, молодой человек, ешьте. А то, я вижу, эта девченка вас совсем уморила.

Мила фыркнула, но от тарелки не оторвалась. «А Васька слушает, да ест, — промелькнуло у Славы в голове, — всегда она так!» — Хорошо-хорошо, не будем ссориться! Сейчас вы собираетесь побыть здесь, в Крыму?

— Уг-м, — Миле попался твердый кусочек, который никак не хотел пережевываться, а она никак не могла от него отказаться.

— Вы тоже, молодой человек? Простите, вы учитесь?

— Да, в Университете, на юрфаке, — тут Мила с силой пнула его под столом и задела сидящего напротив пьяницу, который в кэмпинге искал бутылку шампанского. Тот тупо поднял глаза и произнес:

— У-убью всех! — и снова принялся смотреть в свою пустую тарелку.

— Да, ну так вот, про баранов-то наших, — Евгений Альбертович дружелюбно заулыбался. — Вы-то что дальше делать будете?

— Это когда? — не понял Слава.

— Ну, когда лето красное пройдет, месяца через полтора? А? — он загадочно буравил зрачками самую начинающую потихоньку хмелеть славину душу. — Учиться вернетесь? Или дальше… В Шамбалу?