До поворота (Кровавый Крым)

* * *

Веранда, на которую их послал ночевать, была пустой и пыльной. Она находилась на втором этаже, а первый этаж представлял собой простой каменный мешок без окон. Мила уткнулась лицом в расстеленную на жестких досках тряпку и плакала. Слава все никак не приходил. Сашок нервно курил рядом. - Слышишь? - Мила перестала плакать и прислушалась. Ночное небо было не черным, а сочно-синим. И на этот глянцевый синий фон лепился желтоватый кружок луны. Но свет от луны шел не желтый, а голубой. Свет этот бил по глазам и терялся в неверных тенях снизу, от него вещи и тени сливались в единую субстанцию. Это было страшно. - Слышишь? - переспросила девочка. Под окном раздавалось тихое шуршание, медленные шаги. Люди так не ходят. Кто-то тыжело дышал под окном, на улице, все ближе и ближе. - Это не Слава, - Сашок даже перестал курить, - Милка, это привидение. Я точно знаю. Это Фиркович идет. Слышь, полнолуние же!!! - он мелко задрожал, - все мертвецы оживают... Здесь, особенно. Ведь это же МЕРТВЫЙ город! Но то, что увидела Мила, было куда хуже, чем призрак Фирковича. Неровно цокали копыта по камням. Белая лошадь медленно брела вдоль стены. Провалы глазниц, грива и хвост свисают к земле прямыми белоснежными струйками. Мила поняла, что это пришла сама Смерть.