До рая подать рукой

Если бы в огромном доме на колесах, в котором он видел девочку, светящуюся изнутри, находились охотники, такие же, как те, что едва не перехватили их на пересечении дорог в Неваде, собака почувствовала бы их уникальный запах, узнала бы мгновенно и отреагировала бы то ли яростно, то ли испугавшись куда сильнее. Связанный телепатическим каналом со ставшей ему сестрой, Кертис знаком с ее воспоминанием о схватке на перекрестке, с образами, которые ассоциируются у нее с тем экзотическим запахом, но тут ситуация иная.

Со злобным чудовищем, чью вонь Желтый Бок унюхала в доме на колесах, она никогда раньше не встречалась. И принадлежит это чудовище к ее миру.

Такой вывод не радует. Он помнит ее реакцию на Верна Таттла, коллекционирующего зубы серийного убийцу, когда они наблюдали за ним из спальни «Уиндчейзера», пока тот разглядывал в зеркале свою физиономию. Она виляла хвостом. Если при виде такого злодея, как Таттл, шерсть не встала у нее дыбом, что можно сказать о чудовище в образе человеческом, который приехал в этом доме на колесах, в этом зловещем джагернауте? Ведь она зарычала, учуяв его.

Поскольку мальчик уверен, что их загадочные соседи по кемпингу – не враждебные пришельцы, ему не требуется предпринимать какие-либо действия, убегать или защищаться, а потому благоразумнее всего – оставаться во «Флитвуде», где он в полной безопасности. Но Кертису трудно пойти на такое решение, оно ему не нравится, потому что его не отпускает воспоминание о девочке, которая светится изнутри.

Он не может не думать о ней.

Стоит ему закрыть глаза, он видит, как девочка стоит позади водительского кресла и, наклонившись вперед, смотрит в ветровое стекло. На лице ее читаются одиночество и чувство утраты. Он ее очень хорошо понимает. Те же эмоции захлестывают его, когда он решается вспомнить происшедшее в горах Колорадо, до того, как он стал Кертисом Хэммондом.

Наконец он понимает, что не быть ему сыном своей матери, если сейчас он отвернется от девочки, попавшей в беду. Благоразумное решение не всегда то, которое принимает сердце.

В конце концов, он здесь для того, чтобы изменить этот мир. И, как всегда, начало пути – спасение одной души, потом второй, третьей, терпеливая и целеустремленная работа.

Когда он переходит из гостиной в столовую и объясняет сестрам, что собирается сделать, они обе возражают против его намерений. Они хотят, чтобы он оставался во «Флитвуде» до утра, когда они смогут выехать в Сиэтл. Это большой город, и мальчик получит необходимое ему прикрытие, пока полностью не станет Кертисом Хэммондом и более не будет излучать особый энергетический сигнал.

Они так безапелляционно требуют, чтобы он оставался во «Флитвуде», что Кертис даже начинает сердиться. Но потом, прибегнув к терминологии «Звездных войн», которую они хорошо понимают, напоминает им, что они – его королевские гвардейцы, а потому, ценя их службу и уважая советы, он не может допустить, чтобы охрана диктовала наследнику престола, что следует делать.

– На моем месте принцесса Лея поступила бы точно так же.

Возможно, от них не укрывается, что он использует их же веревку, чтобы связать им руки, поскольку раньше он отрицал, что в его жилах течет инопланетная голубая кровь, но эта стратегия приносит результат. Его инопланетное происхождение по-прежнему вызывает у них благоговейный трепет, они безмерно рады тому, что помогают ему в его миссии, и более не спорят. Им хочется иногда относиться к нему как к королевской особе, прибывшей с далекой планеты, а иной раз – как к десятилетнему земному мальчику, но так получается не всегда. Смирившись с этим, они обмениваются мегабайтами информации по фирменному спенкелфелтеровскому взгляду, мило вздыхают, как могут вздыхать только они, и готовятся к тому, чтобы организовать ему вооруженный эскорт.

И хотя им бы хотелось, чтобы он остался во «Флитвуде», они рады, что будут сопровождать его в этой вылазке. В конце концов, как сами они и говорили, авантюризм у них в крови.

В этот день сестры одеты в кожаные ковбойские сапожки, синие джинсы и клетчатые рубашки с галстуками «боло»[111]. Подходящая одежда для телохранителей, но не столь ослепляющая, как тореадорские штаны, топики и опалы в пупке.

Обе сестры вешают на плечо по сумке. В каждой – пистолет калибра 9 миллиметров.

– Ты остаешься между нами, сладенький, – предупреждает Кертиса Полли. Странное обращение, если она видит в нем инопланетную королевскую особу, но ему определенно нравится.

Кэсс выходит из «Флитвуда» первая, держа правую руку в сумке, которая висит у нее на плече.

Ставшая мальчику сестрой следует за Кэсс. Кертис выходит после Желтого Бока, Полли – замыкающая, ее рука тоже в сумке.

Хотя на часах только начало четвертого, света меньше, чем в зимние сумерки, и, несмотря на теплый воздух, серый свет создает ощущение, что каждая иголка сосен и елей серебрится изморозью, а озеро сковано толстым слоем льда.