До рая подать рукой

Мальчик усаживается к прилавку, наблюдает, как два повара управляются с большими решетками, установленными над огнем. Они жарят бекон, котлеты для гамбургеров, яичницу. Горы пирожков поблескивают маслом.

Наверное, между мальчиком и собакой действительно установилась телепатическая связь, поэтому его рот наполняется слюной, но ему удается ее сглотнуть до того, как слюна вытечет на подбородок.

– Чем я могу тебе помочь, большой мальчик? – спрашивает официантка, обслуживающая прилавок блюд быстрого приготовления.

Она фантастически крупная женщина, такая же круглая, как и высокая. Груди-подушки, пухлые плечи, шея, на которой рвутся воротнички, гордые подбородки. Униформа у нее с короткими рукавами, поэтому она демонстрирует большие, как у бодибилдера, руки, только вместо мускулов – мягкая плоть, распирающая розовую кожу. А чтобы добавить себе роста, огромную массу каштановых волос официантка начесывает, и они воздушным шаром плывут над ее головой. Маленькую желто-белую шапочку, элемент униформы, легко принять за бабочку, решившую отдохнуть на воздушном шаре.

Мальчик млеет, думает, ну до чего хорошо быть такой женщиной, задается вопросом: всегда ли она выглядит такой величественной или иногда чувствует слабость и испуг, как обычные люди? Конечно же, нет. Она – истинная королева. Великолепная, прекрасная. Она может жить по установленным ею же правилам, делать, что пожелает, и мир будет восторгаться ею, выказывать уважение, которого она достойна.

У него нет и мысли о том, что он может стать такой великой личностью, как эта женщина. С его слабой волей и без семи пядей во лбу он едва справляется с ролью Кертиса Хэммонда. Однако он старается.

– Меня зовут Кертис, и мой папа послал меня купить что-нибудь из еды.

У нее мелодичный голос, ослепительная улыбка, и он, похоже, ей понравился.

– Что ж, Кертис, а я – Донелла, потому что моего отца звали Дон, а мать – Элла… и я думаю, ты правильно сделал, что пришел к нам за едой.

– Она так вкусно пахнет. – На решетках шкворчат, булькают, дымятся деликатесы. – Я никогда не видел такого большого ресторана.

– Правда? Ты не производишь впечатления человека, который вырос в ящике.

Он моргает, лихорадочно ищет ответ, пытаясь понять, о чем она, и не удерживается от вопроса:

– А вы?

– Что я?

– Вы выросли в ящике?

Донелла морщит носик. Собственно, это все, что может у нее морщиться, потому что все остальное большое, круглое, гладкое и так плотно упаковано, что там нет места даже ямочке.

– Кертис, ты меня разочаровал. Я подумала, что ты хороший мальчик, милый мальчик, а ты – наглый и развязный.

О боже, он опять сделал что-то не то, образно говоря, вляпался в дерьмо, но мальчик не может понять, чем он обидел ее, и не знает, как снова завоевать ее благорасположение. Он боится привлекать к себе излишнее внимание, потому что слишком много охотников разыскивают мальчика-беглеца, и он должен купить еду себе и Желтому Боку, которая в этом полностью зависит от него, но на пути к еде, очень вкусной еде, стоит Донелла.

– Я – хороший мальчик, – заверяет он ее. – Моя мама всегда мною гордилась.

Суровое выражение лица Донеллы чуть смягчается, хотя она не дарит ему улыбку, которой встретила.

Говорить от чистого сердца вроде бы лучший способ наладить отношения.

– Вы просто невероятная, мисс Донелла, такая прекрасная, такая великолепная.

Даже его комплименту не удается вдохнуть воздух в ее опавшую улыбку. Более того, ее мягкое розовое лицо вдруг превращается в каменную маску, а холода во взгляде достаточно для того, чтобы положить конец лету на всем Североамериканском континенте.

– Не надо смеяться надо мной, Кертис.

Когда Кертис понимает, что еще сильнее оскорбил ее, горячие слезы туманят зрение.

– Я только хотел понравиться вам, – молит он.

Жалостливая дрожь в голосе – позор для любого уважающего себя юного искателя приключений.

Разумеется, в этот момент ему не до приключений. Он пытается наладить отношения с другим человеком, и по всему выходит, что это значительно сложнее, чем принимать участие в опасных экспедициях или совершать героические поступки.

Он быстро теряет уверенность в себе. А без этой уверенности ни одному беглецу не провести охотников. Полный самоконтроль – ключ к выживанию. Так всегда говорила мама, а она не бросала слов на ветер.

Сидящий через два стула от Кертиса дальнобойщик с сединой в волосах отрывается от тарелки с курицей и картофелем фри.

– Донелла, не набрасывайся на парнишку. В его словах ничего такого не было, о чем ты подумала. Разве ты не видишь, что он не совсем в порядке?

Паника поднимается в сердце мальчика, и он хватается за прилавок, чтобы не упасть со стула. На мгновение думает, что все видят, кто он на самом деле – рыбка, на которую заброшено так много сетей.

– Закрой рот, Берт Хупер, – говорит величественная Донелла. – Мужчина, который носит детский комбинезон и кальсоны вместо нормальных штанов и рубашки, не может судить о том, кто прав, а кто – нет.

Берт Хупер нисколько не обижается на эту выволочку, наоборот, смеется.