До самого пепла

Через несколько эпизодов Мэйли каким-то образом доверили постановку хореографии для группы, и та воплотила историю невесты, на собственной свадьбе увидевшей, как жених заигрывает с другой, и умеревшей на месте от горя. На смерти постановка не заканчивалась: призрак невесты (традиционные красные одежды сменились белыми) разобрался с изменником, с соблазнительницей, перепугал гостей, а в финале умиротворенно вознесся ввысь.

«У этих ребят, похоже, очень добрый эпос», — вытирая слезы с лица, думала Вероника. Как и когда эти слезы там появились, она не помнила, поглощенная представлением.

За отведенное время танцовщица передала: счастье, любовь, горе, ненависть, жажду мести и абсолютный покой. Выразительности китаянки Вероника могла лишь позавидовать: она сама в плане мимики отлично выражала только одно — «рожа кирпичом».

После заводных номеров ее и саму тянуло в пляс, но что-что, а танцевать она даже и не училась никогда, так что энергию пускала в бег. В любую погоду, до полного изнеможения. Что немного смущало, изнеможение наступало значительно позже, чем хотя бы по весне: как будто шесть десятков единиц выносливости «прикрутили» и к этому, реальному тельцу.

Когда переведенные эпизоды были отсмотрены, художница занялась циклом картин с Невой, довела их до завершенного состояния. Все три работы ей нравились, они воплотили не только «море, запертое в берегах» — Неву, но и частичку души художницы.

Практически закончила она и платьице Вареньки: без какой-либо особой надежды на продолжение работы с синеглазой моделью, которой не позволяют завести котенка. Стас запропал, только скинул сообщением, куда, когда и к кому подъехать, чтобы не было проблем в училище со справкой о болезни. Общения с куратором художница и не искала, так что пропадание это было ей на руку.

Дважды звонила Аня Потапова. Цель звонков осталась неустановленной, поскольку вызов Вероника оба раза не приняла.

Лешка все свободное от семьи и работы время теперь проводил в капсуле, а Галка готовилась к празднованию Лесиного дня рождения; вялая попытка привлечь к процессу Веронику не имела ни малейших шансов на успех, та вообще не понимала, что, кроме подарков, хорошего от масштабного сборища взрослых для малявки в столь нежном возрасте? Было бы сухо, да чтобы вкусная бутылочка — все нужды дитенка.

Так что все нерастраченное внимание досталось пернатым. Их хозяйка научилась готовить разнообразные мешанки, плести всякие штуки из тонких веточек, определять съедобные и полезные растения, фрукты и овощи, и просто наслаждаться обществом и незамысловатыми песенками довольных пушистиков.

А потом по ту сторону реальности заработали долгожданные порталы, и попугаи остались почти без хозяйки, зато с обожаемыми колосками.

Общий сбор и знакомство состоялись в предгорье, неподалеку от густонаселенного (монстрами), но не пользующегося популярностью (у игроков) подземелья. Причин было две: данж находился на задворках гномьих территорий, куда добираться было еще муторней и дольше, чем проходить само немалое, разветвленное подземелье; обитатели данжа — личинки, жуки и черви — обладали малоприятной наружностью и не выдавали особо интересного дропа. И потому это место вполне подходило для прокачки самых низкоуровневых персонажей клана Ненависть, то бишь чародея и «дискотеки», как сходу приласкала барда и танцора орчанка. Авантюрист в подтягивании уровня не нуждался.

Он первым и представился новым знакомцам: эпизод на дороге за знакомство считать было бы преувеличением. Его ник был Локи, внешность незапоминающаяся, себя он не выпячивал, говорил мало. В общем, не знай ребята о «равной» схватке этого скромного персонажа с полной группой в Зеленой Дубраве, решили бы, что «приобрели» второго Монка, только в кожаной броне.

Чародея с милым Маськиному сердцу ником Рюк (гномочка устроила овацию, едва этот ник заслышав) представляла товарищам Хэйт. Ее друг разговорчивостью тоже не отличался, предпочитая действовать, а не трепать языком. А ник на самом деле объяснялся гастрономическими предпочтениями чародея. Тот терпеть не мог есть всухомятку, презирал фаст-фуд, а любил: рыбные блюда, приготовленные его женой-мастерицей, темное пиво, красные яблоки (именно в таком порядке). Анимэ смотрел он добровольно-принудительно, вместе с супругой.

Валор (тут тоже согласный откликаться на Вала) и Хель от себя реальных отличались только рожками и огненными всполохами в вертикальных зрачках. Оба остались при своей же внешности с поправкой на расу. Причем Хель была действительно хороша, Валу оставалось только аплодировать за то, что он такое сокровище нашел и не отпускал, несмотря на разницу в географии.