До свадьбы заживёт

Они оба нервничали по-своему. У Гора все из рук падало: зубная щетка, расческа, мыло волшебным образом летало по раковине, словно за углом маскировался какой-нибудь Дамблдор и ехидно дожидался, когда Игорь возьмет этот кусок в ладони. А Димка путался в одежде, несколько раз перевязывал галстук и черти сколько раз оглядывал костюмы на предмет чистоты, хотя где им там было запачкаться? Темно-серый с серебристым отливом – у Гора и светло-серый, почти голубой – у него самого. И эти цвета потрясающе совпадали по цвету с сиреневыми галстуками – одинаковыми у обоих. В петлицах – скромные бутоньерки из живых цветов, их еще засветло принес молоденький паренек-француз из обслуги. В крошечных пробирках, хитро обмотанных лентами, маскирующими стекло, и с булавками, чтобы закрепить в маленькой прорези на кармане, цветы гармонировали с теми, что украшали место церемонии. Ох. Вот деликатно постучали в дверь, распорядитель, улыбаясь, забрал документы, приглашающим жестом попросил пройти на торжество… сейчас.

Сейчас.

Несмотря на ранний час, на палубе, скромно делая вид, что вышли подышать свежим воздухом, оказались человек пятнадцать народу. Как интересно и романтично – женятся два парня из какой-то Украины. Каких только стран нет! И красавцы оба! В окна тоже заглядывали любопытные, и даже на балконе, вроде как тут тоже есть дела, время от времени появлялись чьи-то головы.

В толпе выделялись пожилой мужчина, умиленно прикладывающий платок к глазам, и молодая женщина с трехлетним румяным малышом, а еще двое мужчин, на переплетенных пальцах которых поблескивали обручальные кольца.

На подиум, специально сооруженный на палубе корабля, взошел капитан с папкой в руках. Музыканты, по знаку распорядителя, грянули торжественную мелодию. Открылись двери – и парни шагнули в них.

Рука об руку, так же, как и шли все эти годы по жизни, Игорь и Дима подошли к капитану, остановились у символического алтаря, возле которого будет проводиться торжественная церемония.

Как во сне Димка отметил маленькие цветочки, прикрепленные к бокалам, и светло-бежевую ковровую дорожку, и Гора, нервно сглатывающего, блестящего глазами, не видящего ничего, кроме своего Димы. А Гор немного неловко улыбнулся, глядя в затуманенные глаза любимого. «Все хорошо?» - спросил одними губами, и Димка, как очнувшись, светло улыбнулся: «Да».

Капитан глубоким баритоном с великолепным прононсом произнес торжественную короткую речь на французском языке. Стюард на темно-вишневой подушечке, обшитой золотым галуном, подал обручальные кольца, заботливо купленные еще дома. Они взяли их одновременно и надели друг другу.

- Объявляю вас супругами, - веско и величаво пали слова, сказанные капитаном, - можете поцеловаться.

Трепет, нежное касание губ и тут же, как яркая вспышка молнии – крепкое объятие и страстное вовлечение в поцелуй, кто там первый, да и был ли он, неважно. Вместе и навсегда.

ВМЕСТЕ И НАВСЕГДА, ЛЮБИМЫЙ.

Хлопки, перешедшие в рукоплескания – искренность чувств такой восхитительной пары произвела неизгладимое впечатление.

Молодая мамаша всплакнула, улыбаясь, а двое мужчин крепче сжали руки друг друга, неотрывно глядя на юных молодоженов.

И только румяный малыш не любовался поцелуем наших парней. Деловито приставив стул к столику со свадебным тортом, он до невозможности аккуратно снял две сахарные фигурки во фраках, украшавшие свадебный торт, и сейчас, хлопая черными глазенками, посасывал головы сладким женихам.

Мамаша, ахнув, кинулась к маленькому шкоднику, залепетала смущенно по-французски.

Пьяными от счастья глазами Игорь и Дима обвели зал. Рассмеявшись, они одновременно махнули руками извиняющейся женщине.

По куску торта досталось всем присутствующим, а также по бокалу шампанского. Пожилой мистер вдруг взмахнул своим фужером, чуть не расплескав содержимое, и нараспев заговорил:

They walks in beauty, like the night

Of cloudless climes and starry skies;

And all that's best of dark and bright

Meet in their aspect and their eyes:

Thus mellow'd to that tender light

Which heaven to gaudy day denies.

Дима с удивлением узнал измененную версию стихотворения о любви Байрона.

Они приходят красотой волшебной ночи

Звездой, что в небе больше быть не хочет.

И в свете этих томных нежных глаз,

Захочется тонуть безмолвно каждый раз.

Вот только б этот свет не гас с годами,

И крик души, и взгляд под образами.

Стихи им еще никогда не посвящали, пусть и в такой интерпретации, и это было очень приятно и так уместно, как благословение свыше на дальнейшую совместную жизнь.