До свидания, Рим

– Пожалуйста, не спеши. Давай поговорим после, когда успокоимся.

– После я скажу то же самое. – Взгляд его был непреклонен. – Ничего не изменится.

Я тоже вышла из себя, и мне захотелось сделать Пепе больно. Стянув с руки перчатку, я сняла кольцо и протянула ему.

– Если действительно хочешь расстаться, забирай!

Я никак не ожидала, что Пепе возьмет кольцо и положит к себе в карман, не думала, что он скажет: «До свидания, Серафина. Удачи!» – и уйдет, не говоря больше ни слова.

– Пепе! – окликнула я, не веря своим глазам. – Пепе…

Я смотрела ему вслед, пока он не свернул за угол. Долгое время я была не в силах пошевелиться. Вокруг туристы кидали в фонтан монетки, надеясь однажды сюда вернуться. Никогда прежде я не испытывала потребности сделать то же самое, но теперь опустила руку в карман, нащупала несколько лир и бросила в воду одну за другой.

– Arrivederci, Roma, – прошептала я.

I’ll See You In My Dreams [52]

Как же мне было плохо, а ведь предстояло еще одно тяжелое расставание – с семьей. Но едва я начинала колебаться, Бетти обнимала меня, говорила, что я ее ангел-хранитель и без меня она не нашла бы в себе сил жить дальше.

Да и что еще мне оставалось? У меня не было другого будущего, другой работы, другого человека, который нуждался бы во мне так сильно, как Бетти. И потом, это ведь не навсегда, повторяла я себе. Моя монетка лежит на дне фонтана, и, значит, когда-нибудь я вернусь домой.

Я всем накупила подарков: Розалине – плетенный из бисера кошелек, Кармеле – шелковый шарф, маме – украшенный искусственными бриллиантами гребень в виде морской звезды.

– Вроде до Рождества еще далеко, – заметила mamma, увидев у меня в руках яркие свертки, перевязанные красными ленточками.

Я ждала родных перед базиликой Санта-Мария, зная, что они до сих пор ходят по воскресеньям к утренней мессе. При виде меня они удивились и обрадовались. Вместе мы пошли в мое любимое кафе, и я накупила рассыпчатых пирожных с рикоттой и плотных кексов в ромовом сиропе. Под столом Розалина раскачивала ногами от восторга, и даже Кармела облизывала сладкие пальцы, как ребенок.

Когда я объявила им о своем отъезде, мама украдкой вытерла слезы и постаралась сделать вид, что рада.

– Америка! Подумать только! Конечно, поезжай – такую возможность упускать нельзя.

Розалина забросала меня самыми разными вопросами, на которые у меня не было ответов. Я знала только, что мы едем в Лос-Анджелес, но никто не рассказывал мне, где мы остановимся и как будем жить.

– А ты сможешь приходить домой на обед? – спросила Розалина.

Я усадила ее к себе на колени и постаралась объяснить, как далеко до Америки. Когда она наконец поняла, то крепко обхватила меня руками и, обдавая мне лицо сладким дыханием, стала упрашивать меня остаться.

Кармела приняла известие спокойнее – откинулась на спинку стула и даже не сделала ни одного ехидного замечания.

– Возможно, ты приедешь ко мне в гости, – сказала я, зная, что она всегда мечтала посмотреть Америку.

Кармела подцепила пальцем шоколадную завитушку, украшавшую пирожное, и положила ее себе на язык.

– Даже не знаю, где взять на это время. Я три раза в неделю выступаю в ночном клубе рядом с Пьяцца-Барберини. Перед отъездом обязательно зайди на меня посмотреть.

– Постараюсь, – пообещала я, хотя и понимала, что уже не успею.

– Ты знаешь, что Луиза ди Мео до сих пор выступает на улице? – спросила Кармела. – А ведь мнила себя звездой, твердила всем направо и налево, будто Марио Ланца возьмет ее с собой в Америку!.. И вот она там же, где и была.

– Бедная Луиза! Думаю, она очень расстроена.

– Да уж наверняка, – равнодушно отозвалась Кармела. – Зато у меня все сложилось как нельзя лучше. Я выступаю в очень хорошем ночном клубе – красивая обстановка, большая люстра, мраморные столы… Нет, правда, обязательно заходи посмотреть.

Я вставила гребень маме в волосы, показала Розалине потайной кармашек в бисерном кошельке и сделала комплимент Кармеле, которая уже успела повязать себе на шею шелковый шарф. Мне хотелось, чтобы каждое мгновение с ними стало особенным – кто знает, когда мы снова увидимся.

Прежде чем попрощаться, мама взяла меня за руку и потерла большим пальцем то место, где раньше было кольцо.

– Ты больше не носишь кольцо, – заметила она.

– Я вернула его Пепе. Между нами все кончено.

Мама кивнула.

– Понимаю. Зачем связывать себя с мужчиной здесь, когда там тебя ждет совершенно новая жизнь?

– Я уезжаю не навсегда. Когда-нибудь я обязательно вернусь, – сказала я, твердо веря в то, что говорю.

Мама сжала мне руку:

– Надеюсь, так и будет, cara. Я стану очень по тебе скучать.

* * *

Я увиделась с Пепе еще раз. Он пришел на виллу Бадольо утром в день моего отъезда. Должно быть, он допоздна работал в ресторане, потому что не успел побриться, а под глазами у него пролегли тени. Мне было и радостно от встречи с ним, и грустно от сознания, что больше мы не увидимся.