До тебя

— Немного. Я была на паре игр и видела некоторые по телевизору. Не понимаю всех правил, но, по крайней мере, видела несколько матчей.

— Впечатляюще. Я могу рассказать тебе все, что ты хочешь узнать об игре, — предлагаю ей, когда заканчиваю перо, переходя к фразе. — Как ты себя чувствуешь? Все хорошо?

— Да, это не настолько больно, как я думала. Несколько мест были более чувствительными, чем другие, но в целом, все не так плохо.

— Хорошо, дай мне знать, если это изменится. Я скоро закончу.

— Как ты получил травму? — спрашивает она.

— Сломал спину во время прыжка с парашютом. Я всегда был смельчаком и искал самые авантюрные приключения, которые только мог найти, и, наконец, нашел то, которое сыграло со мной злую шутку.

— О, вот те раз!

— Да, мне пришлось делать операцию, и теперь у меня металлическая пластина в спине. Мои врачи настоятельно рекомендовали мне не возвращаться в хоккей, потому что один неосторожный удар мог нанести непоправимый урон. Я был опустошен, и это мягко говоря, а также, поначалу, очень зол. Чувствовал, словно вся моя жизнь была вырвана у меня из рук, и я ничего не мог с этим поделать.

— С таким трудно справиться.

— Мне потребовалось время, чтобы перестать злиться на весь мир. Но постепенно, после большого количества физиотерапии и психотерапии, я начал двигаться дальше, и понял, что мои врачи, которые не подписывали разрешение на мое возвращение в игру, просто присматривали за мной.

Мы продолжаем беседовать, пока я заканчиваю. Откладываю инструмент, беру чистую ткань, чтобы вытереть ею свежие чернила. Затем хватаю зеркало и поднимаю его, чтобы Кэм увидела отражение.

Я наблюдаю за лицом девушки, за ее эмоциями, когда она впервые видит татуировку на своей коже. Ее глаза наполняются слезами, и прежде чем я понимаю, что делаю, убираю зеркало и тяну ее в свои объятия. Я прижимаю голову Кэм к груди и провожу рукой по ее волосам, тихо шепча ей на ухо:

— Шшш, все в порядке. Все будет просто замечательно.

Я держу ее, пока она плачет. Кэм сжимает в кулаки мою футболку, а ее слезы пропитывают ткань. Через несколько минут она делает несколько успокаивающих вдохов, и слезы высыхают.

— Я очень сожалею об этом. Просто мной овладели эмоции.

— Уверяю, тебе не за что извиняться, — говорю ей, прежде чем полностью освобождаю ее из своих рук. — Ты хочешь, чтобы я сфотографировал татуировку, прежде чем я наложу повязку на ночь?

— Да, пожалуйста, если ты не возражаешь. Я обещала Лилли, что отправлю ей фотографию, когда все будет готово.

Кэм протягивает мне свой телефон, и я делаю несколько фотографий для нее, затем накладываю повязку на ее татуировку и вытаскиваю лист инструкций по уходу за ней, чтобы передать ей.

— Ты должна оставить повязку примерно на четыре-шесть часов. Затем сними ее. Когда ты захочешь помыться, то не три татуировку и насухо вытри ее. Тебе нужно будет ежедневно наносить на нее тонкий слой мази, пока она полностью не заживет. Делай все возможное, чтобы не поцарапать ее, так как это может привести к образованию рубцов на ней.

— Спасибо, Итан. Это прекрасно, — говорит она мне снова, надевая футболку через голову.

Я заканчиваю убирать свое рабочее место, прежде чем поворачиваюсь обратно к Кэм.

— Двести пятьдесят долларов, правильно? — спрашивает она, протягивая руку к сумочке и вытаскивая кошелек.

— Да, — подтверждаю я, и она вручает мне наличные.

— Еще раз спасибо, Итан. Все оказалось намного лучше, чем я могла себе представить.

— В любое время. Теперь, когда твоя татуировка закончена, есть какие-нибудь интересные планы на оставшуюся часть вечера?

— Ну, если ты рассматриваешь марафон просмотра телевизора и пинту мороженого, как интересные планы, то да, — отвечает она, смеясь.

— Не хочешь сходить куда-нибудь выпить со мной?

Она обдумывает мое приглашение несколько мгновений, прежде чем ответить.

— Конечно, с удовольствием.

— Тогда позволь мне быстренько все тут закрыть, и мы сможем отправиться.

— Я могу тебе чем-нибудь помочь?

— Нет, мне просто нужно выключить свет и запереть дверь. Вынесу мусор, когда мы будем уходить, так как нам все равно нужно будет выйти через заднюю дверь, чтобы я мог установить сигнализацию салона.

Я иду в приемную, запираю переднюю дверь и выключаю весь свет, прежде чем возвращаюсь к себе. Затем беру свои вещи и провожаю Кэм к черному входу. После установки сигнализации, запираю салон и ненадолго останавливаюсь у мусорного бачка, чтобы выбросить мешок с мусором, прежде чем мы направляемся в сторону бара.

Почти машинально, тянусь к руке Кэм, которую она, не раздумывая, дает мне, и я переплетаю наши пальцы вместе.

— В какое места ты хотела бы сходить?

— У меня нет предпочтений, пока. Я еще не была во многих здешних местах.

— Тогда давай сходим в бар «Тэп Хаус». Там немного спокойнее по сравнению с другими местами в этом районе.

— Звучит неплохо. Показывай дорогу, — говорит она, улыбаясь.