До того как умрет природа

Другие примеры касаются хищных птиц, которых человек везде усердно преследует. За редкими исключениями, эти хищники никогда не приносят значительного вреда, да и плотность их популяций обычно невелика в силу того, что каждый из них имеет большой индивидуальный участок, и тем не менее эти птицы подвергаются систематическому истреблению. Можно было бы привести еще немало подобных примеров, и все они показали бы, что животные, считающиеся «вредными», в конечном счете совершают полезное дело.

Эти положения, верные для наземных биоценозов, приложимы также и к водной среде. Так же обстоит дело с неразумным истреблением крокодилов. В их весьма разнообразный кормовой рацион, несомненно, входят некоторые рыбы, но среди них, как правило, преобладают виды, не имеющие экономического значения16. Например, в бассейне Амазонки уничтожение кайманов привело к увеличению численности хищных рыб пираний, способных за несколько минут сожрать быка. В особенности это относится к рыбам, поедаемым нильскими крокодилами. Таким образом, эти крупные пресмыкающиеся играют значительную роль в водных биоценозах жаркого пояса, о чем зачастую не подозревают те, кто выносит им безапелляционный приговор.

Крокодилы слишком интенсивно истребляются человеком, который охотится на них ради их кожи. Всем крокодилам, и особенно нильскому, который уже истреблен на большей части своего ареала, угрожает исчезновение. Охотники за крокодиловой кожей уничтожают, таким образом, природный фонд, который мог бы быть весьма рентабельным, если бы «изъятия» из него делались пропорционально размерам популяций и их естественному приросту.

Истребление хищных рыб, в частности щуки, приводит либо к излишнему увеличению численности нежелательных видов рыб, либо к чрезмерному размножению других видов, что в свою очередь вызывает появление среди них карликовых особей.

Нельзя считать всех хищников в целом вредными, и следует сохранять их место в биоценозах, где они выступают как существенные компоненты биологического равновесия, выгодного в первую очередь для человека.

Данные соображения побудили тех, кого волнуют вопросы сохранения природы, пересмотреть некоторые свои концепции и признать, что за пределами комплексных заповедников природы сохранность крупной фауны может быть обеспечена только в том случае, если она будет включена в широкие комплексные планы экономического развития. Понятие плановой организации управления фауной возникло уже очень давно, и в наши дни можно с большой пользой прочитать законодательные тексты стран Западной Европы вплоть до закона Карла Великого и ордонансов, изданных французскими королями и немецкими принцами. Вы не найдете в них ученых слов, которыми принято «украшать» современные научные статьи, но в них отражены основные принципы разумной эксплуатации дикой фауны. Ценным вкладом в решение этой проблемы явилась разработка североамериканскими экологами за последние тридцать лет ряда важных вопросов, касающихся использования крупной фауны. Их заслуга состоит в том, что они совмещают охрану природы, и в частности охрану животных, с экономической рентабельностью использования маргинальных зон. Основная сущность такого управления землями заключается в постоянном, без ограничения времени, поддержании численности животных на наивысшем уровне, допускаемом предельной емкостью угодий, и обеспечении ежегодного отстрела максимального числа особей. Здесь сохраняется тот же принцип, каким руководствуются по отношению к домашнему скоту, стремясь получить от него наибольшую прибыль.

Конечно, надо учитывать, что при решении вопросов подобного рода необходимо провести целый ряд экологических исследований по всем аспектам проблемы — предельной емкости местообитании, статической и динамической структуры популяций в исходных условиях опыта и при различной степени интенсивности охоты.

2. Использование человеком крупных животных и биологическое равновесие в умеренной зоне

Первые современные данные были получены по североамериканским оленям. В качестве примера возьмем калифорнийского чернохвостого оленя из района Джоубон на западном склоне Сьерра-Невада в Калифорнии. Их популяция насчитывает здесь примерно 5570 голов и увеличивается ежегодно на 1800 особей, то есть на 32% (Leоpold etal., 1951). Из них только отстреливается охотниками 7 % (400 голов) и 2 % становится добычей хищников. Следовательно, 23% этих животных ежегодно погибает от недоедания — это и есть тот излишек популяции, который местообитание не может прокормить и который можно было бы использовать для охотничьего промысла, не снизив постоянного уровня численности популяций, а вместо этого олени погибают от голода на оскудевших пастбищах.