До встречи в метро

Конечно, Камиль бы с трудом выдержал отказ. Девушка под ним сводила с ума, как ни одна другая раньше в подобной ситуации. Но он был обязан спрашивать, ловить взгляд, изучать каждое движение. Другая могла бы крикнуть «нет», заставить остановиться, но Олю он не мог слышать, лишь чувствовать. Это было непривычно, но так волнительно. Камиль не хотел ничего испортить. Он хотел эту девушку не только физически. Его душа тоже хотела слиться воедино с ее.

Оля уверенно кивнула. Она провела пальцами по его телу, отмечая рельеф пресса, ощущая каждую мышцу на руках, каждую вену на предплечьях. За пару секунд Камиль проскользнул под спину и нащупал застежку бюстгальтера, оголил грудь, прильнул к ней губами, лаская и покусывая, вызывая в теле Оли разряды тока, прошибающие до кончиков пальцев. После чего пришло время для трусиков, на избавление от них потребовалось времени чуть больше. Он поцеловал внутреннюю сторону бедер Оли, вызывая щекотку, плавно переходя к низу живота. И остановился там, лаская языком. Оля не могла описать ощущений. Это было что-то волшебное, нереальное. Она закрыла глаза и отдалась во власть эмоций и ощущений. Жар нарастал, сердце замирало, а дыхание перехватывало. Оля с силой смяла под руками простынь, пальцы на ногах сжались почти до боли. Оргазм накрыл с головой. Оля могла поклясться, что внутри нее взорвалась вселенная на множество ярких звезд. Однажды они с Камилем смотрели на них в планетарии, теперь же она их ощущала.

Камиль замер. Он нежно поцеловал ее в изгибе ножки и медленно приподнялся. Их взгляды встретились. Растрепанная Оля, с поволокой во взгляде, искусанными губами, чуть припухшими и розовыми, была безумно сексуальной, так что он чуть не кончил просто взглянув на нее такую. Сняв боксеры, Камиль протянул руку в сторону ящичка на полке, выудил презерватив и ловко зубами вскрыл упаковку. Надев защиту, он навис над Олей на предплечьях, умостившись между бедер, которые время назад целовал.

В сексе у него не было особых пристрастий, давно он воспринимал этот процесс за естественную физиологическую потребность. Но сейчас Камиль хотел погрузиться в Олю медленно, ощущать ее сантиметр за сантиметром. И когда он почувствовал, что девушка готова, поддалась, выгнулась ему навстречу, они слились. Идеально как две детали пазла. А потом Оля обхватила его ногами, сцепила их за спиной, позволив проникнуть еще глубже, и Кам уже не смог справиться с медленным темпом. Превратился в дикого зверя, который долго изнывал от жажды, и наконец мог насытиться. Разрядка случилась мощной, мозговыносящей, безумной.

Позднее в тишине и полумраке комнаты они лежали в обнимку. Нога Оли оказалась запрокинутой на его бедро, а голова уместилась на груди, так что Камиль мог перебирать нежные локоны между пальцев. Ноутбук Валеева стоял на стуле на нескольких учебниках, подложенных друг под друга, чтобы быть повыше, на экране мелькали кадры фильма. Камиль предложил посмотреть старенький фильм «Римские каникулы» с Одри Хепберн с субтитрами, что еще больше поразило Олю. Она ни за что бы не поверила, что этот мрачный с виду парень смотрит классику кинематографа, а не какой-нибудь «Чужой против Хищника» или «Форсаж» с бесконечными цифрами частей.

– Моя Шапочка, – шептал Камиль, понимая, что Оля не слышит его. Ему тоже было отнюдь не до фильма. – Что же ты со мной сотворила? Умудрился же так влюбиться.

Он скользил взглядом по обнаженному телу, изгибам, нежно-кремовой коже, понимая, что ничего красивее в жизни не видел. У Оли не было большой груди или округлых бедер, но в своем изяществе, нежной стройности она превосходила многих. Хотелось касаться ее, вдыхать запах кожи, ласкать, не слыша громких стонов, но ощущая малейшие вибрации, и как на выдохе из приоткрытых губ вырывается воздух, щекочущий и теплый. Камиль конкретно попал. То, чего он избегал, во что не верил, ворвалось в его жизнь. И мысль, что такая резкая перемена случилась, больше не пугала.

Субтитры, сделанные покрупнее, шли по низу экрана, черно-белая картинка сменялась – пейзажи и декорации фильма, шикарные актеры, но Мальцева не вникала. Она чувствовала сердцебиение парня, его тепло, и хотелось сосредоточиться именно на этом. На моменте, когда счастье оплетает коконом, оставляя в маленьком мирке блаженства.

Оля выводила узоры пальцем по груди Камиля. Однажды она дала сама себе обещание, что отпустит его, если Валеев устанет от ее тишины. И теперь это обещание совсем не хотелось сдерживать. Оле казалось, что с появлением этого парня в ее жизни она наконец смогла слышать.

IV часть

22.

Июль в Москве, как и обещали прогнозы синоптиков, случился жарким и душным, и август обещали таким же. Но Егор был почти за тысячу километров севернее от столицы и наслаждался прохладой и свежестью родного городка. Под конец его “отпуска” в гости нагрянул циклон, так что Рыжов сидел на подоконнике на втором этаже родительского дома и наблюдал за мощными потоками воды, скатывающимися по стеклу.