До второго потопа

Я предлагаю вам снабжать меня такой информацией, а в ответ обещаю сохранить вашу жизнь после того, как вермахт вместе с вашим фюрером полетит чертям под хвост. Я знаю, что вы реалист, герр Шульке и не сомневаетесь в разгроме фашистского режима. Кстати, как Вы сами относитесь к фашизму?

Алкоголь быстро выветривался из головы немца. Теперь перед подпольщиками сидел вполне трезвый и весьма встревоженный мужчина.

– Я бывший преподаватель истории в Потсдамской городской гимназии, герр… как изволите Вас называть?

– Называйте меня Петром.

– Так вот, герр Петр, Вы знаете, наверное, что Потсдам – это столица пруссачества. В нем зародилась муштра, которая с армии распространилась на народ, в нем зародилась и та беспощадная политика, которая не жалеет немцев ради корыстных целей. Прусские короли рассматривали подданных как пушечное мясо. Немецкий фашизм – это пруссачество плюс антисемитизм.

– Интересный взгляд на историю, только я не понял, одобряете Вы фашизм или нет?

– Я прошел несколько стадий отношения к Гитлеру. Когда голодал – одобрял, когда видел, как он колотит соседей – восхищался. Теперь колотят меня, и я не могу сказать, что восхищаюсь фюрером.

– Но ведь немецкий народ продолжает за ним следовать.

– Это правда и неправда. Следуют потому, что деваться некуда. Есть, конечно, фанатичная молодежь, которая не видит, куда ее ведет Адольф. Но мы, старики, уже давно хотели бы от него избавиться. Ведь в каждой немецкой семье сегодня есть покойник. Это очень серьезно.

– Так вы будете снабжать меня информацией?

– Вы толкаете меня на измену родине. Мое отношение к Адольфу еще не является поводом для предательства.

– Герр Шульке, к сожалению, война не дает мне времени убеждать Вас в том, что борьба против такой чумы, как Гитлер допустима путем сотрудничества с разведкой его врагов. Ведь он наш общий враг, так или нет?

Шульке задумался. Он посидел несколько минут молча, потом сказал:

– Да, похоже, выбора нет. Чем быстрее Адольф уберется со сцены, тем лучше для Германии. Но то, что вы мне предлагаете – смертельно опасно. Кстати, вы не боитесь, что я доложу о вашем появлении в гестапо?

– Я думаю, что вы себе не враг. Во – первых, мы вам этого не простим, а Вы видите, что нам это по силам.

– Неужели Рейзи…?

– Нет, нет, герр Шульке. Девушка невинна как ангел. Она не виновата, что мы решили воспользоваться ее квартирой. Когда мы уйдем, скажете ей, что мы приходили из тайной полиции. Во-вторых, гестапо может не поверить в вашу искренность и начнет искать истинные причины нашего подхода. Они предположат, что у нас имеются на Вас компрометирующие материалы. И быстро узнают, что Вы высказывали очень резкую критику вождя немецкой нации. Неважно, что при этом вы были пьяны. У русских есть такая поговорка – что у трезвого на уме, то у пьяного на языке.

– И это вы знаете!

– Ну, что, будем работать?

Шульке дал согласие, и с ним стали работать через тайник, который подобрали в доме Рейзи. Он прекратил запои, подтянулся. Виктор шутил, что сотрудничество с партизанами оказывает на коменданта дисциплинирующее воздействие. Немец на самом деле понял, что распускаться в его положении смерти подобно. Единственный способ выжить – хорошо контролировать свое поведение. Два раза в неделю Шульке закапывал конверт с написанным от руки сообщением в песке пожарного ящика, находившегося в подъезде Рейзи. Обычно в конверте перечислялись части и военная техника, проследовавшие через Гродно. В ряде случаев указывались и конечные пункты их назначения. Следующим утром пакет забирал Виктор и передавал курьерам Добровольского. Центр в своих ответах высоко оценивал качество сообщений Шульке.

Рейзи же ничего не поняла из появления таинственных незнакомцев и поверила шефу, уверившего ее, что это приходили гестаповцы с неожиданным допросом.

25 Американцы и Гитлер

С началом войны Франклин стал часто возвращаться к фигуре Гитлера и вспоминать годы его появления в политике. Сам он с Гитлером знаком не был и никогда не видел его даже со стороны. Зато он стал свидетелем, а затем и участником истории, о которой мир до сих пор знает очень мало.