Do you think you know everything about hospitals? (СИ)

Вайолет издала протяжный стон на выдохе. Слезы, уже как родные, снова хлынули потоком, стекая по щекам, капая с подбородка. Девушка истерично засмеялась, вскакивая с дивана.

- Что ты сказала?! – смеялась та сквозь слезы. – Повтори!

Стефани не выглядела удивленной такой реакцией.

- Это шок, слышишь? Это просто шок, – девушка поднялась, попытавшись взять Вайолет за плечи, но та отпрянула, резким движением оттолкнув Стефани.

- Не трогай меня! – Вайолет трясло.

- Послушай, я знаю, что это звучит ужасно, но я бы не стала тебе врать!

Из легких Вайолет вырывались смешки, вперемешку со стонами. Когда смех отступал, девушка скорее скулила, чем плакала.

- Чушь! Это бред! Нет! - девушка мотала головой.

Стефани сделала шаг вперед. Вайолет отступила назад. Их движения напоминали плохо отрепетированный танец.

- Вайолет, я знаю, что такое нелегко принять, я… - она остановилась. Вайолет вновь истерично рассмеялась. – Но я же предупреждала!

- С чего ты все это взяла? Я н-не… не верю, – девушка плакала, вытирая нос рукавом рубашки. Глаза уже болели от слез, было странно думать, что в теле человека есть столько жидкости. – Чушь… это чушь… - Вайолет обхватила себя руками, хныча сквозь слезы. Смех отступал, тело колотило.

– Его оправдали, экспертиза подтвердила, что…

- … это называется «Защита со ссылкой на невменяемость», - перебила Вайолет. – Я читала. – и снова смех. Она не верила. Она отрицала действительность. Но факты говорили о совсем противоположном. Многое становилось яснее после слов Стефани. Девушка выдавила болезненный всхлип. – Он не мог, он… - Вайолет взглянула на соседку. Но в глазах той не было понимания, лишь порицание себя за то, что она так долго молчала, словно в карих радужках было выжжено: «Если бы я только раньше знала…» Она не понимает. Она не понимает! Вот что крутилось в голове у Вайолет. Стефани в эту секунду не понимала ее.

Вайолет кинулась в коридор.

- Нет, стой! – выкрикнула Стефани, бросаясь следом, но, лишь переступив порог игровой, уже потеряла девушку из виду.

Вайолет плакала, двигаясь по проходу от одной стены до другой, хватаясь руками за поручни для инвалидных колясок. Ноги подкашивались, сердце стучало, слезы ослепляли, идти было невозможно. Но она понимала, что ослепла не сейчас, нет, а тогда, неделю назад, когда впервые заглянула в темные, порочные глаза юноши. Еще тогда Вайолет неосознанно пятилась от парня, словно чувствуя нутром, что дело нечисто, что лучше бежать. Но так сложилось, так выпали карты, захотела вселенная, называйте это как хотите, положение дел от этого не изменится: Вайолет понимала, что была жестоко обманута даже самой собой, ее подвел собственный разум.

Вся та горечь и обида, что она сейчас ощущала, причиняли боль сильнее, чем ножевые ранения. Вайолет чувствовала, что вот-вот потеряет сознание. Слезы лились, лились, а вместе с ними лились и мысли, четкая картинка происходящего стояла перед глазами. И, как ей казалось, правильная картинка.

Вайолет чувствовала, что больна. Душевно. Существует пять стадий психологической реакции при болезни. Первая – отрицание – прошла. Наступила вторая – гнев.

Тейт лгал, все время лгал, либо умалчивал, о своем диагнозе, о мертвой девушке, Бог знает о чем еще. О чувствах тоже? Зачем он дразнил ее? Зачем втянул во все это? Зачем играл на ее чувствах? Почему она? Почему? Девушку все дни волновал вопрос того, почему юноша обратил внимание именно на нее, почему возился только с ней? Вайолет вздрогнула, как от холода: получается, юноша был точно такой же, как и все, кого она встречала за стенами клиники? Двуличные и эгоистичные. Ей хотелось стукнуть юношу, так заехать кулаком, чтобы выбить из него всю дурь, чтобы он почувствовал такую же боль, какую чувствовала она.

Жестокая правда добавлялась к событиям прошедших двух суток, и от осознавания этого списка девушка рыдала еще сильнее. Все надежды, все мечты, все мысли – все, абсолютно все было ложным. Она сделала неправильный выбор. Единственный человек, которому она доверилась, оказался убийцей. А может и еще кем похуже. Сколько подростков было в том автобусе? Сколько из них умерло? Они были единственными на счету Тейта? Осознавал ли он, что делает? Насколько серьезна его болезнь? Какой на самом деле у него диагноз? Но об ответах она сейчас мало думала. Перед глазами лишь стояли слова «ЛЖЕЦ. УБИЙЦА.» На Тейта была вся ее надежда, Вайолет верила, что в безопасности с ним, что лишь он может помочь ей справиться со всем, что ей угрожает, но что если…

Девушка снова вздрогнула, лишь подумав о том, что могло произойти прошлой ночью… или двумя ночами ранее… или вообще любой ночью, когда блондин заходил за ней.

…ты осознаешь, что могло с тобой произойти, будь врач в дурном настроении? - спросил у нее Тейт больше двадцати часов назад. Но теперь место врача занимал он. Именно он. Что бы было бы, если бы он, Тейт, оказался в плохом настроении? Вайолет не думала логически, сейчас за нее говорили инстинкты. Девушка боялась. Мог бы юноша причинить ей вред? Покалечить? Убить?