До захода солнца

— Я постараюсь все быстро закончить. И вернусь домой, как только смогу, мы поговорим.

— Хорошо, — согласилась я, зная, пока его не будет дома, попытаюсь понять, как мне избежать этого разговора, хотя знала, что избежать его не получится.

— Нам следовало поговорить раньше, — произнес он, проведя большим пальцем по моей щеке. — Я знал. Мы не поговорили, потому что наслаждаюсь тобой, и я не хотел, чтобы нам это мешало.

Он наслаждался мной.

Боже, как я могла забыть? Я была всего лишь его едой. Его партнером по траху. Его любовницей.

Боже! Как я могла забыть?

Мне стоило об этом помнить. Я никогда не должна была, бл*дь, забывать об этом.

Это открытие отняло у меня все силы, все, но я боролась со слезами и огненным шаром, горящим в горле.

Когда я все же выполнила эту титаническую задачу, прошептала:

— Иди на свою встречу. Мы поговорим, когда ты придешь.

— Вернусь домой, — сразу же ответил он, и я моргнула.

— Что?

— Когда я вернусь домой.

Я поняла, что он имел в виду, но мне показалось, что он вонзил нож мне в живот.

Почему он так упорствует? Чего он ждал, что я отдам ему все, а он останется в стороне.

— Да, когда вернешься домой, — выдавила я.

Его лицо наклонилось ближе, и я напряглась, каждая частичка меня напряглась. Я знала, что он это почувствовал. Знала, что он слышал, как колотится мое сердце, мое неровное дыхание. Знала, что он почувствовал, как напряглось мое тело. Знала все это, потому что у него имелись такие способности. И я поняла, когда увидела, как его лицо стало еще мягче, а глаза потеплели и стали более обеспокоенными.

Боже, почему бы ему просто не уйти?

— Я говорил тебе, то, что у нас будет, будет прекрасно, — напомнил он мне, поворачивая нож, который воткнул мне в живот, отчего я истекала кровью. — И я знал это еще до того, как ты ранее сказала, что наконец поняла, что я тебе даю. Теперь ты должна понять наше будущее.

Он был неправ.

Наше будущее я уже поняла. Похоже, я всегда его знала.

Просто игнорировала один факт.

Короче, вела себя по-идиотски, как обычно. Глупо, по-идиотски глупо.

— Хорошо, — тихо согласилась я.

Его глаза блуждали по моему лицу, его большой палец скользнул по моей щеке, затем он поймал мой взгляд и прошептал:

— Все будет красиво.

Снова он ошибался.

— Обещаю, Лия, — мягко продолжил он.

Чертовый лжец.

— Хорошо, — повторила я.

Его глаза снова прошлись по моему лицу, прежде чем вернуться ко мне.

Затем, как в идеальном кино, вернее, в своем стиле Люсьена, он потребовал:

— Поцелуй своего вампира, прежде чем я уйду.

Его слова — нож в моем животе прошелся до спины, разрезав меня на части, выпотрошив.

Но я сделала, что он просил. Обняв за плечи, я приподняла голову на дюйм, необходимый для того, чтобы прижаться губами к его губам. Его губы открылись, как и мои.

И поцеловала его крепко, влажно, долго, отдавая ему все, что у меня было, показывая, что именно я чувствовала, предлагая ему все, что было мной. И я сделала это, потому что именно так я целовала его с тех пор, как все у нас началось, сначала против своей воли, а потом с удовольствием.

Но этот раз был последним.

Он никогда больше не получит от меня такого поцелуя.

Никогда.

Когда он оторвался от меня, сразу уткнулся лицом мне в шею. Его руки снова сомкнулись вокруг меня, его вес навалился, и он прорычал:

— Черт, Лия, — прижимаясь к моей коже.

Он почувствовал это, и все понял. Понял ли, что в последний раз, что никогда больше не будет такого поцелуя, не знаю. Мне уже было все равно. Меня мало это волновало. Теперь уже.

Моя жизнь разверзлась подо мной. Годы вынужденной жизни с мужчиной, которого я любила, а он не любил меня, и я никогда больше не смогу по-настоящему полюбить. Затем годы горьких воспоминаний о нем.

С самого начала я знала, чем все закончится.

Но разве это меня остановило?

Нет!

Глупая, глупая Лия.

Я заставила свои руки сжаться, а губы прошептать:

— Тебе нужно идти.

Он поднял голову и посмотрел на меня сверху вниз. Затем наклонил, прикоснулся губами к моим, слегка отстранился и пробормотал:

— Мне нужно идти.

Я сделала глубокий вдох.

И не была уже в его объятиях. С вампирской скоростью он поднялся с кровати.

Оцепенев, я лежала неподвижно и слушала, как он чистит зубы, как принимает быстро душ. Не успела я опомниться, как он, уже одетый в один из своих фантастических костюмов, который ему так шел, стоял у кровати. Потом меня выдернули из постели, мои ноги болтались, ступни касались одеяла, он прижал меня к себе торсом, его руки крепко обнимали меня.

Я посмотрела на него и моргнула, чтобы избавиться от дезориентации, вызванной скоростью его перемещения.

— Я скоро буду дома, — прошептал он.

— Хорошо, — ответила я, мои руки опустились на его широкие плечи.

Он закрыл глаза и прижался лбом к моему.

Я использовала все свои резервы, чтобы сдержать рыдания.

Он поднял голову и открыл глаза.

— Спасибо тебе, милая, за то, что дала мне. — Он все еще шептал, его голос был более глубоким, снова грубым, но теперь другим. При любых других обстоятельствах я бы подумала, что это было невероятно мило.