До захода солнца

Я заглянула в их глубину. И почувствовала, как он обнял меня, его большое, сильное тело прижалось, и тогда я заострила внимание на его клятве.

Он любил меня.

Могущественный Вампир Люсьен любил меня.

О Боже. Это было здорово.

Я подняла руки, зажатые нашими телами, пальцы обвились вокруг его шеи, прошептала:

— Ты можешь быть властным и раздражать. Я тоже могу раздражать. У нас будут сражения. Предполагаю, без ссор не обойдемся. Поэтому все будет потрясающе, но не будет только вечность красоты.

Я едва успела произнести последний слог, прежде чем его рука на моей голове прижала свои губы к моим. Наши губы раскрылись, языки сцепились, а затем я оказалась на спине, отдавая все своему вампиру и испытывая красоту того, что наконец-то, ну, наконец-то, получила от своего вампира взамен.

И, позвольте мне сказать, это было потрясающе.

Прошло много времени, когда он приподнял голову, я ошеломленно открыла глаза, и первое, что увидела его горячий, но нежный, обжигающий взгляд.

— Точно. Готово, — заявил он. — А теперь скажи мне, что ты, черт побери, хочешь поесть?

Я уставилась на своего вампира.

Потом расхохоталась.

* * *

Я моргнула от сна, услышав, как где-то вдалеке разговаривает Люсьен, и поняла, что он снова разговаривает по телефону.

Я уставилась на простыни, которые, по большому счету, мне совсем не казались картонными.

Люсьен накормил меня. После нашего поцелуя, я внезапно почувствовала голод, мне так захотелось буррито. Люсьен заявил, что о буррито не может быть и речи, учитывая, что наполнить желудок нужно чем-то мягким с витаминами и энергией, если учесть, что я не ела в течение десяти дней. Я все равно ответила, что мне очень хочется буррито. Он опять сказал, что буррито я не получу ни за что на свете. Я спросила, тогда зачем он меня вообще спрашивал, что я хотела бы съесть, раз собирался заказать то, что, по его мнению, я должна была съесть. Он целовал меня до тех пор, пока я не потеряла сознание, оставив в постели, затем вернулся через пятнадцать минут с гроздью бананов и банкой арахисового масла.

Я села на кровати, скрестив ноги, воспользовалась пластиковым ножом, чтобы намазывать арахисовое масло на бананы, все время смотрела на Люсьена, пока ела, а он в свою очередь решил собрать мои вещи, чтобы я не обременяла себя упаковкой.

Я не призналась ему, что люблю бананы с арахисовым маслом, они было потрясающими на вкус. Я также не призналась, что после этой еды впервые за несколько дней почувствовала себя человеком.

Поэтому оделась. Люсьен загрузил мои вещи в «Порше». Мы сели в машину, и он отвез меня за сорок пять минут до ближайшего города. При въезде в город, как будто у него был самонаводящийся маяк, он направился прямо к самому эксклюзивному отелю. Припарковался, схватил одну из моих сумок и свою единственную сумку и завел меня внутрь. Затем он снял президентский люкс со своим собственным дворецким (без шуток!).

Мы поднялись на лифте, Люсьен вошел. Люкс был феноменальным. Я жила в особняке, а мужчина, который любил меня, был миллиардером, и все же я никогда не видела ничего более роскошного.

Люсьен приказал мне принять душ и лечь в постель. Я сказала Люсьену, что хочу осмотреть наш роскошный номер. Он повторил то, что хочет он, чтобы я была в душе, а потом в постели. Я сказала, что мне потребуется всего десять минут, чтобы осмотреться, так что он должен просто попридержать свои брюки. Примерно через три секунды я с Люсьеном была голая в душе, и он включал воду.

По крайней мере, я успела увидеть ванную, прежде чем он повел меня в спальню и дал одну из своих футболок с длинными рукавами. Затем он высказал свое мнение, покопавшись в моих сумках и выбросив все мои новые ночные рубашки прямо в мусорное ведро. Он хотел сказать, что ночные рубашки из универмага со скидкой были недостаточно хороши для его Лии. Я закатила глаза, но протестовать не стала. Ночнушки были милыми и удобными. Но они были сшиты не из тончайшего шелка и кружев. Затем он приказал мне лечь в постель.

К сожалению, после долгого горячего душа с Люсьеном у меня ничего не было в запасе, чтобы ответить.

Я натянула его футболку, забралась в кровать и заснула.

И вот я проснулась. В комнате было темно, но из-за приоткрытой двери в гостиную пробивался свет.

Я почувствовала себя отдохнувшей, и снова проголодавшейся. Откинув одеяло, стала прислушиваться к его бормотанию, когда вошла в ванную. Она была больше, чем гостиная в моей старой квартире.

Вау. Действительно, этот номер был огромным. Мне хотелось здесь остаться жить.

Я совершила утренний моцион, прошла через спальню и подошла к двери.

Прежде чем открыла дверь, я почувствовала, что Люсьен смотрит в мою сторону. И когда я открыла дверь, его глаза были устремлены на меня. Он сидел в кресле за письменным столом. Прижав мобильник к уху, кивнул подбородком, затем указал рукой на колени.

Я побрела в его сторону, закатывая рукава футболки.

Когда я оказалась на расстоянии его вытянутой руки, Люсьен потянулся. Затем моя задница плюхнулась к нему на колени, рука обняла за талию.