До завтра, Джим!

– Где ты берешь силы, чтобы справляться с этим? Потому что мои уже на исходе. Большую часть времени я хочу кого-нибудь убить и сделать это с особой жестокостью.

– Не знаю, – спокойно ответил Джим. – Просто в какой-то момент приходит осознание, что в общем и целом все более-менее сносно. Что есть люди, которым гораздо хуже, чем мне. Некоторым я даже могу помочь… Жизнь регулярно мне об этом напоминает. И когда понимаешь, что ты можешь что-то изменить, это не слабо мотивирует.

– Ты часом не святой? По воде не ходишь?

Джим засмеялся:

– Не замечал за собой. Надо будет попробовать.

– Тогда к тебе выстроиться очередь из страждущих и придется часами слушать чужое нытье. Тебе меня мало?

Голос снова захохотал и Мардж тоже усмехнулась.

– Пока достаточно, – сквозь смех сказал мужчина. – Ты – пробный вариант.

– Демо-версия.

– Расскажи о себе, – серьезнее спросил он. – Что ты любишь?

Мардж откинулась на кровать и начала теребить пальцами прядку волос, глядя в потолок.

– Я… люблю свою работу, свою сестру…

– Про сестру я помню. Передавай привет.

Мардж хохотнула и продолжила:

– Люблю свою машину, скорость.

– Лихачишь?

– Обычно, когда нервничаю. Неплохо помогает снять напряжение.

– То есть, часто, – резонно заключил голос.

Марджори снова рассмеялась:

– Меня начинает пугать, что ты так хорошо меня знаешь.

– Выводы сделать не трудно.

– Кому как.

– Продолжай.

Марджори приподнялась на локтях, разглядела комочек урчащей серой шерсти в ногах и продолжила:

– Я люблю своего кота.

– У тебя есть кот? Как его зовут?

– Его зовут Кот.

– Ты не дала коту имя? – удивился Джим.

– Чем тебе не нравится имя Кот?

– Ну это как если бы тебя звали Человек.

Марджори хрюкнула:

– Так себе имя.

– Давно он у тебя живет?

– Полгода.

– И до сих пор нет имени. Ты – странная, да?

Девушка снова рассмеялась:

– Мне говорили. Еще я люблю фотографию.

– Любишь фотографировать?

– И это тоже. Мне нравится смотреть на снимки фотографов. Особенно черно-белые. Не знаю, почему. Наверное, в этой монохромности и простоте легче увидеть суть. Меньше отвлекающих факторов, меньше шелухи.

– В этом есть смысл.

– Твоя очередь делиться. Что любишь ты?

– Я люблю людей, – почти не раздумывая ответил Джим.

– Я думала, ты сейчас скажешь что-то вроде «футбол» или «книги».

– Некоторые люди и есть самые интересные книги. Меня забавляет читать их. Особенно тех людей, которые сами для себя остаются непрочитанными.

– И многих ты уже прочёл?

– Достаточно.

Девушка сдвинула брови:

– Это немного двусмысленно звучит.

– Ты сама так поставила вопрос.

– Выкрутился, – сощурила глаза Мардж и улыбнулась.

Повисла пауза. Через несколько секунд молчания голос в трубке произнес:

– Как твоё настроение? Соседи останутся живы?

– Думаю, да. Тебе как-то удалось перенаправить мои желания от разрушения к созиданию. До завтра, Джим?

В голосе мужчины послышалась улыбка:

– До завтра, Лиза.

Девушка сбросила звонок и тоже улыбнулась. Она прикрыла глаза, пытаясь представить себе лицо Джима. Приятный, бархатистый голос, шуршащий смех… Каким-то непостижимым образом он наполнял ее спокойствием, умиротворенностью. Мардж поднялась и подошла к окну, прикуривая. Выпустила дым колечком и задумчиво смотрела, как оно увеличивается в размере, всё больше теряя чёткость очертаний, пока не растворилось окончательно.

– Игра… просто забавная игра, – шепнула она самой себе, стряхивая пепел в пепельницу и поднося сигарету к губам. – Которая рано или поздно закончится.

________________________

Весь следующий день Марджори вместе с коллегами работала, не покладая рук. Она показала им свои наработки, коллеги тоже поделились идеями. Вместе они заработали чётко и слаженно. Появился хоть и небольшой, но шанс успеть в срок. В зале пару раз появлялся Маркус. Он смотрел издалека, сложив руки на груди, затем снова скрывался за дверью своего кабинета.

Команда не на шутку разошлась, и к вечеру кое-какие наработки уже грели душу, лежа в папке на краю стола. Мардж собиралась домой в отличном настроении, когда в дверь робко постучала Кетрин.

– Можно? – спросила рыжеволосая, просунув лицо в открывшуюся дверь.

Девушка была бледна и как будто напугана чем-то. Марджори машинально нахмурилась, словно всё нутро почувствовало неладное.

– Кетти, что случилось? На тебе лица нет.

В голове пронеслись слова Джима: «…гораздо хуже, чем мне…». Мардж напряглась сильнее. Кетти нервно теребила пуговицу, не зная с чего начать.

– Кетти, ты меня пугаешь, – чуть повысив голос повторила Мардж.

«…могу помочь…», – снова голос Джима зазвучал в голове и отозвался где-то за грудиной.

«Да что ты со мной делаешь?!» – подумала Марджори и тряхнула головой.

Кетти всё ещё молчала, словно вот-вот расплачется. Марджори встала со своего места, подошла к девушке и, обняв ее за плечи, усадила на диван.

– Кетти, если ты сейчас же не расскажешь мне, что случилось, у меня случится инфаркт.

Девушка робко подняла глаза.

– Мардж, я… не знаю, что мне делать… Это всё мой парень. То есть, бывший парень… Мы расстались, но он… Моя подруга говорит, что я дура, что он ни в чем не виноват и это всё я…

– Стоп! Он что-то сделал тебе? – грозно, по-женски пробасила Мардж.