Добивающий удар

— Дело в том, что солдаты заняли позицию обмана и лицемерия. Полковые комитеты и все остальные, получая в руки красное знамя, клянутся отдать за него жизнь. Но как только следует команда атаковать, они начинают митинговать и отказываются наступать. Благодаря вашему решению отозвать военных комиссаров, в армии снова установилось единоначалие. Но есть ещё одна проблема — полковые комитеты, даже если среди них есть и положительные элементы, то это, скорее, редкость, чем правило.

Большинство из них обнаружило страшное стремление к власти. Так, например, фронтовой комитет требует передачи правительственной власти комитетам на местах. Они требуют, чтобы все меры воздействия налагались не только на солдат, но и их начальников, невзирая на субординацию. А если быть точнее, то вопреки ей. Но позвольте, какая у солдата ответственность, а какая у офицера?!

— Я понимаю, что ещё? — подбодрил Керенский генерала Деникина, невольно замолчавшего.

— Солдатские комитеты приобрели такие права, что они уже смещают начальников. Так в 1 Сибирском корпусе комитет сместил начальника корпуса, его начальника штаба и командира 1 стрелковой дивизии. Я не допустил этого. Но генерал, не буду называть его фамилии, в самых расстроенных чувствах пришёл ко мне и попросил его отстранить, потому как он не может вынести этого наглого и безответственного решения. Многие офицеры растеряны, они не понимают, как до этого единая армия начала распадаться буквально за месяц.

Людей буквально подменили. Вчерашние герои, сейчас они могут вести себя абсолютно по-скотски. Я прошу прощения перед вами и другими офицерами, но хочу донести до вас степень морального разложения солдата, которую спровоцировал Приказ № 1. Один из солдат, который стоял на посту и охранял полковое знамя, увидев мимо проходящего генерала, громко испортил воздух, сделав это специально.

На замечание генерала он дал абсолютно наглый ответ: «Сейчас все равны и у нас свобода!» Я понимаю, что поменялось многое, но оскотиниться до такой степени, это просто возмутительно. Не говоря о том, что офицерам угрожают, их оскорбляют, их убивают. Генерала Носкова, героя, георгиевского кавалера, потерявшего руку в одном из сражений, убили. Его вызвали для объяснений две роты и закололи штыками, как какие-то изверги, когда он сделал им замечание.

В последнее время, благодаря поиску и уничтожению большевистских и эсеровских агитаторов, на что вы дали указание, в войсках понемногу восстанавливается дисциплина. Количество братаний резко уменьшилось. Но теперь за дело взялись меньшевики и анархисты, а также некоторые более мелкие и неизвестные нам партии. Особую роль в этом явлении играют евреи, что служат на офицерских должностях.

Они всячески пропагандируют солдат и натравливают их на других офицеров, да и не только они. Есть среди офицеров и русские, и поляки, а особенно малороссы, усиленно навязывающие солдатам желание покинуть войска и вернуться домой. Это также недопустимо, но, не имея власти, мы не можем пресечь подобные разговоры и подобные действия. У нас же революция прошла и всё можно!

Деникин ещё долго говорил, а Керенский всё мрачнел и мрачнел. Он, конечно, знал, что всё плохо, но не до такой же степени! Оказывается, его шаги уже начали приносить долгожданный эффект, но предпринятых усилий было всё же недостаточно.

— Я понял вас, спасибо, прошу садиться. А что скажут нам морские офицеры? Прошу вас, товарищ адмирал Колчак, охарактеризовать положение дел на Черноморском флоте.

Адмирал Колчак встал, одёрнул китель и решительно вышел к карте. Взяв в руки указку, он кратко охарактеризовал действия, что вёл в ходе войны Черноморский флот.

— Спасибо! — Керенский уткнулся в свою бумаженцию, на которой набросал тезисно несколько вопросов, которые хотел узнать, боясь их забыть в ходе проведения совещания.

— Так, а что вы скажете о потоплении новейшего линкора «Императрица Мария» в 1916 году? Насколько я знаю, он взорвался прямо на рейде и непонятно почему. Что скажете, адмирал?

Горбоносый Колчак задвигал желваками, обдумывая ответ.

— Был взрыв в носовой части корабля. Причиной взрыва послужило возгорание пороха с последующим подрывом снарядов, сложенных в пороховом погребе.

— То есть, вы отрицаете сам факт диверсии?

— Да, по моему мнению, его не было.

— Что же, я вас услышал. А вот адмирал Григорович в ходе расследования установил, что данный взрыв послужил причиной халатности и был скорее всего сделан адской машинкой, установленной в погребе. Причина халатности ясна. Ключи от пороховых погребов хранились не только под охраной часового в шкафчике, но и у хозяина погребов. А также отсутствовал люк в погреб, что дало возможность скрытного проникновения внутрь кого угодно, переодетого рабочим или матросом. Что скажете?

— Эти выводы ошибочны. Было возгорание, сдетонировали снаряды и последовал взрыв. Это был мой флагман, я знаю, о чём говорю.

— Понятно, а какое настроение у матросов?

— Исключительно боевое.

— Хорошо, прошу вас садиться.

Керенский взял трубку телефона и позвонил кому-то.