Доблесть великанов

– Все правильно, – сказал хозяин дома. – В заседании клуба участвует около четырехсот человек постоянных членов, из которых треть – американцы. Еще одна треть – это ведущие бизнесмены Японии, Тайваня, Сингапура, Гонконга, Кореи. Мы старались приглашать самых известных и популярных финансистов. Это ведущие банкиры и финансисты всего мира. Они принимают решения, которые обязательны для исполнения всеми остальными. Но в момент, когда рецессия в Европе еще не закончилась и курс золота стабильно высокий, другая группа людей, представляющих в основном Европу, решила начать собственную игру. Как раз то, что вы справедливо называете «общей ответственностью», когда каждый из двенадцати людей, якобы случайно оказавшихся в поезде, наносит свой удар негодяю, виновному в гибели их близких. Так произошло и у нас. Все семеро политиков и финансистов, указанных в вашем списке, начали проводить собственный курс. Сначала их было только трое, так как Гальярдо новичок, а Мартинес несколько месяцев провалялся в больнице после операции, что вы сразу подметили. При таких финансовых проблемах, какие есть у Испании и Италии, опускать золотой паритет и поднимать стоимость евро тоже не очень выгодно. Нужна относительно стабильная система. Постепенно к первой тройке присоединились все остальные. Зачинщиком и организатором этой идеи был Локателли.

– И вы об этом знали, – неожиданно сказал Дронго.

Лоусон покосился на него, но ничего не добавил.

– Да, – ответил Джордж, – мы с самого начала знали, что эта семерка проводит собственный курс. Баррозу и Драги считают, что таким образом укрепляют единую валюту, а Лагард оказалась больше француженкой, чем американкой. И еще европейские банкиры. Но мы стали замечать некое противодействие нашим планам. И не только финансовое, но и политическое. Нам важно было вычислить предателя, который подсказал брокеру в Нью-Йорке несколько ослабить курс и не слушать рекомендаций европейских банкиров, связанных друг с другом. Мы нарочно дали вам список этой семерки, прекрасно зная, что они работают солидарно. Нам было важно, чтобы все узнали о начавшемся в клубе расследовании, что само по себе было невероятным событием.

– Вы нарочно позвали меня, чтобы подставить, – понял Дронго, – сообщив всем, что началось расследование. И когда я передал вам эти две фамилии, вы ничего не предприняли, решив посмотреть, чем все это закончится.

– Не так цинично, – возразил Джордж, – мы срочно послали двух сотрудников Шефера в Мадрид, но они опоздали. Такое иногда случается.

– Значит, вы предвидели все с самого начала, – ошеломленно произнес Дронго, – и предатель не из этой семерки.

– Нет, – улыбнулся хозяин дома, – конечно, нет. Но разве можно поверить, что главный европейский комиссар или глава МВФ могут играть на стороне, преследуя какие-то личные цели. Нет. Все семеро были солидарны. Но мы пригласили вас намеренно, чтобы выяснить, откуда происходит утечка информации. И дали вам список семи самых безупречных людей. Никто не мог предположить, что все это завершится такой трагедией.

– Там не было предателей, – вздохнул Дронго, – все семеро просто проводили параллельный курс, который вы тоже выработали.

– Превосходно. Теперь вы все поняли. Но мы должны были убедиться. Кстати, Гальярдо мы действительно пытались спасти, и я лично звонил ему с просьбой ждать в кабинете прибытия наших сотрудников. Но его убили, когда он подъезжал к зданию своего банка.

– Это была не игра семерых. Это была официальная политика вашего курса, которую вы проводили против Бернанке и его людей, – убежденно произнес Дронго. – Великая атлантическая война между долларом и евро.

– Возможно. Но дело не в самом Бернанке. Вы можете себе представить, какие миллиарды зарабатываются на движениях валют в ту или иную сторону? Даже изменение на один цент. А разница иногда бывает просто колоссальной. Когда вводился евро, за семьдесят американских центов давали евро. А сейчас дают доллар за семьдесят шесть европейских центов. Не говоря уже о том, что курс иногда доходил до полутора евро за один доллар.

– Вы пригласили меня для расследования, преследуя свои цели. Чтобы выявить в своих рядах человека, решившего начать собственную игру. Чтобы сделать из меня обманку-приманку, – понял Дронго.

– Почти все правильно, – согласился Джордж, – а теперь я представляю вам человека, который подсказал Локателли эту идею, а сам начал собственную игру. И когда вы сообщили о своих подозрениях в отношении двух банкиров, у него просто сдали нервы, и он приказал немедленно убрать обоих, чем сразу себя выдал. Ведь Лоусон назвал эти фамилии только одному человеку – господину Шеферу.

Он показал в сторону начальника службы безопасности. Тот угрюмо сидел, даже не пошевельнувшись.

– Это он организовал убийство банкиров, – прошептал потрясенный Лоусон.