Добрая фея короля Карла

– Выходит, вы желаете мне добра? – прервала она нить своих размышлений. – Впрочем, почему мне? Нашей державе, как я поняла.

– Именно так, графиня.

– И король в самом деле готов забыть ту давнюю историю?

– Он ее уже забыл, мадам, и думает теперь только о вас.

Анна нарочито протяжно вздохнула, помедлив. Но короткая пауза была необходима: нельзя с ходу соглашаться, гости должны понять, как трудно ей сделать этот шаг. Однако и чересчур затягивать молчание не стоит. И она произнесла, прежде чем дать согласие:

– Мне остается еще выразить сомнение душевного плана. Столько лет прошло… Удастся ли мне вновь завладеть сердцем короля и отдать ему свое?.. Угасшие чувства могут не воскреснуть.

– Вам надо постараться разбудить их, графиня, если вы хотите вернуться ко двору, а не прозябать в своем замке.

– Но король вправе найти новую возлюбленную, и тогда он снова может прогнать меня. Второго такого удара мне уже не перенести.

– Успокойтесь: во-первых, у него уже не остается для этого времени, а во-вторых, Луиза де Куртене преподнесла королю такой урок, после которого он принял твердое решение не заводить фавориток.

– А как же я?

– О, мадам, вы – исключение, ибо у вас нет тех пороков, которые обнаружила в себе мадемуазель де Куртене; они, впрочем, присущи любой избраннице. Приходится сожалеть, что король пришел к таким выводам только сейчас.

Дальше тянуть было нельзя. Еще со времен замужества Анна де Монгарден твердо усвоила одну нехитрую истину: «Никогда не переигрывай, дабы не нанести вреда самой себе». И она ответила:

– Я принимаю ваши условия, господа, но не ручаюсь за успех, тем не менее постараюсь применить все силы. Видимо, к этому побуждает меня невольное затворничество… Ах, двор! Как-то он встретит изгнанницу?

– Вы не первая, мадам, кому в этом смысле улыбается фортуна. Бывает, что камешки выпадают из зубцов короны, но многие возвращаются на место. Не удавалось избегнуть этого даже королевам, если припомнить правление последнего Капетинга и первого Валуа.

– Сочтем не лишним заметить, мадам, – хитро улыбнулся напоследок Бюси, – что при дворе у вас сразу же появятся верные друзья в лице ваших покорных слуг, на которых вы всегда сможете рассчитывать.

– Не сомневаюсь, Бюси, – кивнув и поднимаясь, постаралась графиня скорее закончить разговор. – Вы можете возвращаться, господа. Завтра я отправлюсь вслед за вами: сами понимаете, мне необходимо собраться в дорогу, иными словами, быть во всеоружии. Вы, мужчины, воюете пушками и мечами, а мы, женщины, – нарядами, обаянием и красотой.

– Вполне справедливо, мадам. На этом позвольте нам откланяться.

И гости ушли. Анна не стала их задерживать, хотя прекрасно понимала, что засветло им в Париж не успеть, а значит, предстоит заночевать на постоялом дворе. Ей не хотелось оставлять их до утра: могла произойти нежелательная встреча с братом. А Бюси и Лоррис не посмели напрашиваться на ночлег: хозяйка не предложила им остаться, следовательно, на то имелись причины личного свойства, к примеру, у нее в доме был любовник. Разве это возбранялось отшельнице замка Пенвер?

– Ну, что скажешь? – с таким вопросом обратилась сестра к брату, когда гости вышли за зала.

– Браво, Анна, ты виртуозно сыграла свою роль. Если окажешься не у дел, смело можешь предложить свои услуги бродячим актерам.

– Я с трудом сдерживала ликование, ведь эти двое прямо-таки вытянули меня из болота; однако при этом увязли сами.

– Противник сам дал себя разбить. Теперь тебе незачем будет предпринимать долгое и утомительное путешествие в страну Вильгельма Завоевателя.

– Из которой я могла бы и не вернуться, Гастон.

– А дофину я скажу, чтобы понапрасну не заглядывался на тебя.

– Хотя бы на первое время.

Прежде чем расстаться, брат взял сестру за руки и долго смотрел ей в глаза. Она догадалась: сейчас будет сказано самое страшное. И услышала:

– Только не раскисай, девочка. Помни: Франции нужен король, и мы с тобой его нашли.

Анна улыбнулась и поцеловала брата в губы.

* * *