Добро из зла

Привычка подчиняться сделала свое дело — один за другим, привычным, сотни раз отработанным порядком племя скрылось в проломе, очутившись в сотнях километрах на юго-запад, с противоположной границы Мистраля. Именно там сейчас был один из тех, на кого у Рейвен был настроен портал — когда-то, десятилетия назад, она с Кроу любила играть с ним в «Охотников и разбойников» вместе. Последней, спиной вперед, не отрывая от нее умоляющего взгляда, ушла Вернал.

— Долго еще? — тихо спросила она.

Прямо сейчас Рейвен осталась одна. Презираемая мужем, братом, дочерью, с наградой за голову в полмиллиона льен, наедине с тем, кого ненавидела и боялась, за секунды до встречи с самым чудовищным порождением Ремнанта, сейчас она лишилась одновременно и племени, и ученицы, которых тоже по-своему любила.

И больше у нее ничего не осталось.

Если она умрет, прямо здесь и сейчас… кому будет дело до этого? Вернал, наверно, просто решит, что наставница ее обманула… Сможет ли она вернуть обратно хоть что-нибудь из того, что потеряла? Прах с ними, с братом и мужем, но хотя бы дочь… Или все, на что она может рассчитывать — месть? Отрубить ему голову, сжечь в волшебном пламени и… что дальше? Опять бежать, прятаться, бояться? Еще восемнадцать лет в одиночестве, на задворках цивилизации, презираемая всем миром, но прежде всего — самой собой?

«В этом разница между сильными и слабыми Рейвен: не в жизни и смерти, а в пути, который мы выбираем». Это сказал ей Кроу два дня назад, напомнив истину, которую она знала в двадцать, правду, забытую к сорока. «Ты проиграла только когда сама признала свое поражение» — этому учил ее отец, избивая вместе с братом в постоянных спаррингах. «Надежда есть всегда» — улыбалась лучшая подруга, всегда красиво и уверенно, в какое бы безвыходное положение не завела себя команда Старк.

И, наконец…

«Если ты знаешь зачем, то выдержишь любое как» — этому научил ее монстр в человеческом обличье, шею которого она сейчас сжимала в кулаке.

— Итак… зачем, Рейвен? — тихо спросила она сама у себя, поднимая глаза к небу, на котором не было звезд, лишь черные крылья, заслонившие свет, только белые маски на вытянутых мордах и сотни горящих рубиновых глаз. — Вернуть себе мужа, брата и дочь? Спасти мир? Себя?.. Отомстить?

«Ты ведь уже знаешь ответ».

Она отпустила Вечного — все равно теперь ему некуда бежать и впилась взглядом в одного из Грифонов, камнем рухнувшего с небес. Приземлившись в нескольких метрах от них, чудовище развернулось, позволяя разглядеть наездницу — стройную, совсем молодую женщину в алом платье, с черными прямыми волосами до плеч, которая сидела на его спине, будто в дамском седле — боком. Она могла бы показаться совсем обычной… если бы не белоснежно-белая мраморная рука с черными прожилками вен, масляно блестящие антрацитовые когти и глаза, похожие на тлеющие угли — одновременно багровые и темно-оранжевые. К крупу Грифона был приторочен вяло шевелящийся холщовый мешок.

— Знание и Дева, — оскалилось Разрушение, показывая частокол заостренных акульих зубов. — Да мне везет.

— Синдер Фолл, — догадалась Рейвен. — Осенняя Дева.

— Пока — только наполовину, — еще шире, шире, чем должен быть способен человек, улыбнулась она. — Но я это быстро исправлю, не сомневайся.

— Не бросай ей вызов, Рейвен, — тихо предупредил ее Вечный, когда она занесла клинок над головой. — Тебе не победить, не в одиночку.

— Слушай мелкого, Рейвен.

Разрушение погладило Грифона между ушами и соскользнуло на землю. Следом за ней упал и мешок, когда лопнула пережжённая веревка, крепящая его к монстру, и тут же грубая ткань вспыхнула, мгновенно сгорая в волшебном пламени, взвыл спрятанный там человек, а из раскрытой ладони Разрушения, надорвав кожу, метнулась в огонь тонкая черная змея. Пленник заорал вновь, еще страшнее, чем раньше, будто сгорать заживо было менее болезненно, чем то, что делал с ним Гримм, но очень быстро затих. Рейвен, с холодком, пробежавшим по коже догадалась — это потому, что тварь заткнула ему глотку собственным телом.

— Посмотри, — с явным развлечением в голосе пропела Синдер, когда бледно-синеватый поток потянулся к ней через матово-черное тело паразита. — Этот Гримм позволяет мне есть чужие души — так я получила силу Осенней Девы. Я выследила ее и устроила ловушку — девочка умирала, пронзенная стрелами, со сломанными руками, пока Гримм пережевывал ее душу.

Смирно стоящий за ее спиной Гримм обернулся облаком тяжелого черного пепла, не исчезнувшего без следа, как обычно, но оставшегося на месте, душным тяжелым облаком, повисшим вокруг — и только горящие угли ее глаз могли пробить эту завесу.

Немногое в мире могло испугать Рейвен Бранвен. Она прожила в этом прОклятой планете сорок лет — видела смерть близких, видела бездушных монстров, уничтожающий все вокруг — извечный человеческий страх перед Гримм она преодолела даже раньше, чем поступила в Бикон. Она видела преступления, совершенные людьми, перед которыми меркли даже Твари Темноты — и сама совершала такие прежде, чем впервые поцеловалась.