Добро Наказуемо

В Кировограде их разместили в гостинице Украина, находящейся в центре города на площади им. Кирова. В гостиницу, помимо участников соревнований, никого больше не поместили, и на некоторое время она превратилась в бурлящий от веселья и радостных встреч котёл. Многие спортсмены знали друг друга по прошлым соревнованиям, делились новостями, вспоминали прошлые схватки на ковре. Надо сказать, что все спортивные разговоры Веру мало интересовали, но ей было приятно видеть, что к её Сенечке относятся с уважением.

Вечером в гостиницу пришли двое сослуживцев, Семёна Гена и

Степан, и опять начались воспоминания, но уже о другом. Вспоминались прыжки, стрельбы, учения, друзья, командиры. Да мало ли о чём могли вспоминать друзья – сослуживцы да ещё десантники. Друзья называли

Семёна "Кот", и ей сначала было странно это слышать. Гена Святов остался служить на сверхсрочную службу и знал всё о сегодняшних делах в части.

– А знаешь, Кот, что полковник Сербин воюет в Афгане? Командует там афганскими "командос" и уже боевик заработал. А недавно комбат

Найдёнов туда отбыл.

– Да, нелегко им там достаётся. В Одессу частенько "Чёрный тюльпан" гробы привозит, а в газетах пишут, что там что-то вроде прогулочки, – сказал Семён.

– Врут всё, суки, извини Вера. Володька Бляха недавно контуженный вернулся, так он рассказывал о тех "прогулочках" Правда, у нас находятся добровольцы и просятся сами в Афган. Пострелять им хочется. А там и в детей и баб стрелять приказывают. А офицеры оружие продают. Только ты, Кот, никому не рассказывай. Ребята подписку давали о строжайшем сохранении тайны.

– А как наш командир?

– Сан Саныч? Как всегда, молодец. Он постоянно с командой прыгает. И не хуже других спортсменов. Его собака встречает на круге. И ты знаешь, говорят собаки цвета не различают. Враньё. Жук цвета его парашюта распознаёт метров с трёхсот. Говорят, что его заберут на генеральскую должность. Жалко.

– Чего ты Генка – жалко да жалко? Пусть генералом станет, – вставил Степан.

– А как команда парашютистов? – спросил Семён.

– У нас проходили соревнования всех десантных бригад Союза и мы чемпионы! И Школа тоже абсолютный чемпион.

В дверь постучали. Зашла дежурная по этажу и попросила гостей удалиться в связи с поздним временем. Она стояла у открытой двери и ждала пока все выйдут. Вера замешкалась.

– Девушку я прошу пройти в свой номер.

– Это моя жена, – сказал Семён

– Жена, когда в паспорте штамп ЗАГСа проставлен.

Семён ещё что-то хотел сказать, но Вера перебила его:

– Не надо спорить, Сеня, я сейчас выйду, – сказала она и посмотрела на дежурную так, что та закрыла двери.

Семён не ожидал от всегда мягкой и уступчивой Веры такой твёрдости. Вера поцеловала его, тихо подошла к двери и резко её открыла.

– Ой! – раздалось в коридоре, – а тише можно?

– Извините, – наигранно сказала Вера дежурной и пошла к себе в номер.

– Вечно эти одесситы, – пробурчала дежурная, не зная что добавить

Утром состоялось открытие соревнований с подъёмом флага, с выступлением приглашённых сановных особ и со всеми другими условностями и порядком, положенном на состязаниях такого ранга.

Но вот на ковёр вызвали борцов самого лёгкого веса, и карусель закрутилась. Вера скучающе смотрела на молодых мужчин, пытающихся сломать друг друга, уложить на лопатки. И только во второй половине дня, когда стали вызывать на ковёр борцов весом до 85 килограмм,

Вера стала волноваться. Вообще она далека была от спорта и её удивляло, когда женщины начинали разговор о футболе. По телевизору она с удовольствием смотрела фигурное катание и художественную гимнастику, но бокс ей был просто отвратителен, и она никогда его не смотрела, ровным счётом, как и борьбу.

Но сейчас должен выступать её Семён, и она очень хочет, чтобы он победил. Она сидела в зале рядом с какими-то мужчинами, которые между собой комментировали ход борьбы и давали характеристику борцам. В плохо проветриваемом зале пахло потом, стоял небольшой гул, чередующийся с выкриками судей.

– На ковёр вызываются Мастер спорта международного класса, призер чемпионата Европы Ахмадов, Запорожье и Мастер спорта Котик, Одесса.

– Ну сейчас этот чучмек заделает этого жида, – услышала Вера от своего соседа по скамейке.

– Какого жида?

– А Котика. Он же жид, служил здесь в спецназе.

Вере кровь ударила в голову. Как он может так говорить на Сеню? А разве он еврей? Какая мне разница? И она стала наблюдать за борьбой.

Ей так хотелось, чтобы Сеня сейчас, именно сейчас победил. Потом уже неважно, а сейчас пусть докажет этим жлобам. Она не могла бы сформулировать что надо доказать, но борьба, в которой она ничего не понимала, захватила её, и она напрягалась и расслаблялась вместе с