Добро Наказуемо

– Хорошенькое дело! В покое! А суд, который они инициировали принёс тебе покой? А фирма твоя, потерявшая прибыль из-за того, что ты отвлекаясь на судебные дела, не мог полноценно руководить. А моральный ущерб, тобой понесенный, что, тоже ничего не стоит?

– Да какой там ущерб? – слабо сопротивлялся Семён.

– Вот сразу видно, что у тебя совковое мышление. Правильно писал

Чехов, что мы должны выдавливать из себя рабов. Это рабская психология сидит в тебе, что ты не чувствуешь ущерба. А тебе будут лишними пятьдесят тысяч марок, которые ты получишь в качестве компенсации?

– Нет, конечно.

Семён ежедневно подсчитывал, сколько ему денег нужно для приобретения различных механизмов и оборудования, и пятьдесят тысяч составляли лишь маленькую толику той суммы, в которой нуждалась его фирма.

– Вот что, – настаивал Бамберг, – ты пиши заявление, а всё остальное я беру на себя. Согласен? Кстати, я подготовил текст заявления, – и он вынул из папки лист бумаги и подал его Семёну.

– Подпиши.

– Ой, жадность фраера сгубила, – сказал Семён и подмахнул бумагу.

Дома Семён всё рассказал Вере и она, выслушав его, вздохнула.

– Зачем ты это сделал? От добра, добра не ищут. Тебе ещё один суд нужен, да ещё с полицией?

– Вот ты вечно так. Чтобы я не сделал, всё плохо. Неужели по любому вопросу я должен спрашивать тебя, как мне поступить?

– Неплохо было бы.

– Нет чтоб поддержать меня, так ты заставляешь меня лишний раз понервничать тогда, когда уже ничего нельзя сделать

– Почему нельзя? Пойди завтра и забери заявление.

– И покажи, Котик, какой ты дурак, – Вериным тоном, как бы продолжил Семён.

– Ладно, – примирительно сказала Вера, – садись ужинать.

Как-то к Соколов привёз в аэропорт экипаж, прошедший обучение на тренажёре, и собирался уезжать в город, к нему подошла женщина с чемоданом и сумкой.

– Извините, пожалуйста, я слышала что вы говорите по-русски.

– Да, говорю.

– Не смогли бы вы подвезти меня во Франкфурт?

– Почему же не подвезти интересную женщину. А где вы живёте?

– За ZOO, там есть улица Waldschmidtstrasse, что значит – лесной кузнец. Вашего коня не нужно подковать?

– Если ковать будете Вы, причём не коня, а наездника, то поехали.

– Сколько это будет стоить?

– Столько, сколько и подковать.

– Я согласна, поехали.

Оказалось, что женщина, её звали Жанна, приехала из Латвии, разошлась здесь с мужем и живёт одна. У них есть дочь, но она захотела жить с отцом. Жанна работает помощником зубного врача и сейчас у них отпуск. Она неделю провела в Риге. Подъехали к её дому,

Ефим выгрузил чемоданы.

– Зайдёте? – спросила Жанна.

Ефим зашёл и остался у Жанны до утра. Она дала ему ключ, и он мог в любое время приходить к ней. Иногда он ночевал у неё, но после того, как приехал шеф и забрал у него половину денег, Соколов ежедневно жил у Жанны, надеясь, что операция на сердце пройдёт для шефа неудачно, и не будет кому потребовать оставшуюся сумму. Хотя он помнил слова шефа, что деньги может забрать Костя, но думал, что, авось, тот не найдёт его. Но через несколько дней в аэропорту подошёл к Соколову Костя и спросил:

– Где ты прячешься?

– Я не прячусь, мне не от кого прятаться.

– Тебе шеф сказал, чтобы ты никуда не девался.

– А что шеф? Что я жить не должен, если шеф сказал?

– Ещё не пришло время, чтобы он так сказал. Понял?

– Понял, – снизил свой тон Ефим.

– Поехали, – сказал Костя и сел в автобус.

Соколов сел за руль, запустил двигатель и не оборачиваясь спросил:

– Куда ехать?

– К тебе домой, нужно забрать деньги.

– Я отдам их только шефу.

– У тебя что, мозги отшибло? Шеф тебе сказал, что отдашь мне. И не думай шутить со мной, – Костя положил ладонь на плечо Ефиму и так сжал его, что казалось треснут кости.

– Ой! Что ты делаешь?! – заорал от боли Ефим и автобус вильнул на дороге так, что ехавший сзади водитель просигналил и объехал их, – Я же за рулём!

– Езжай спокойно, – сказал Костя.

До дома Соколова ехали молча. Костя вышел вслед за Ефимом и пошёл с ним в дом. Ефим не мог попасть ключом в замочную скважину, у него почему-то стали дрожать руки. Он подумал: "Вот сейчас кокнет меня и амба", – но Костя спокойно зашёл в дом и сел на стул.

– Ты напишешь расписку?

– Напишу, у тебя на лбу, – угрожающе сказал Костя.

Соколов полез на шкаф, снял оттуда пакет и отдал Косте. Костя достал деньги, пересчитал пачки и увидел, что одна вскрыта.

Пересчитал её и спросил, почему не хватает одной тысячи. Ефим, стал что-то бормотать о дополнительных расходах, но Костя прервал его:

– Или ты, жлоб, сейчас отдашь тысячу, или поедем к шефу.

– А что он, здоров? – вырвалось у Ефима.

– А ты, с-с-сука, хотел бы, чтобы он не был здоров?

– Нет, что ты?

– Давай деньги.

Ефим полез в свой загашник, взял тысячу долларов, отложенных отдельно, и отдал Косте.

– Теперь слушай, – сказал, Костя, – забудь, что в твоей жизни существовал шеф и всё связанное с ним. Ты понял?

– Да.

– Ты никому не говорил, что приезжал шеф?

– Нет, – сказал Ефим и вздрогнул, вспомнив, что проболтался Марине.

– Отвези меня в город.

– Куда в город?

– На Ostbahnhof – Восточный вокзал.