Добро пожаловать домой?..(СИ)

— Джинни, ты говоришь вещи, которые сейчас не имеют никакого смысла. Я и так всё понял: ты влюбилась в Маркуса, боялась об этом рассказать, а со мной была, потому что я «выигрывал буквально во всём». Зачем мы вообще об этом говорим?

— Я… Я хотела всё объяснить, потому что… тогда мы так плохо расстались, а сейчас я очень беспокоюсь о тебе…

— Беспокоишься обо мне? С чего бы это? — с насмешкой поинтересовался Хантер.

— Ты изменился. Очень сильно. И мне хреново от мысли, что это всё из-за меня.

— Ты слишком много на себя берёшь.

Хантер грустно хмыкнул, надевая на плечо рюкзак, встал со стула и направился к выходу из кафетерия. Джинни сидела в некотором недоумении, в груди неприятно давило от напряжённого разговора. Встретившись взглядом с Макс и Маркусом, она почувствовала, как защипало глаза… от обиды?

— О, нет, — с сочувствием выдохнул Маркус, подбегая к Джинни. — Что этот кретин тебе наговорил?

Маркус взял её за обе руки, внимательно вглядываясь в её лицо, отчего Джинни стало себя жалко ещё больше, и операция по сдерживанию слёз с треском провалилась. Маркус обнял её, мягко прижимая к себе, вот уж чего ему было не вынести, так это когда Джинни плачет. Её боль всегда отзывалась у него где-то глубоко внутри, и он чувствовал её, как свою собственную.

— Что у вас с ним стряслось? — требовательно допытывалась Макс, плюхаясь на стул напротив.

— Он просто не хотел меня слушать, — выдавила Джинни, выпутавшись из объятий парня. — Я пыталась всё объяснить, извиниться за то, что он стал таким из-за меня, а он лишь ответил: «Ты слишком много на себя берёшь». И ушёл. Как это вообще понимать?

— Ну, есть кое-что, о чём знают ещё не все, — начала Макс. — Его отец обанкротился, его фирму обложили такими колоссальными штрафами, что им пришлось заложить дом. Естественно, все радужные перспективы, включая оплату колледжа, пошли прахом. Это случилось через неделю после твоего исчезновения, Джинни. На этой почве его родители сначала постоянно ругались, а потом мать подала на развод. А ещё у Хантера в девятом классе уже были проблемы с депрессией и истерией, но тогда помогли психотерапевт, аддерол и поддержка родителей, а сейчас им не до него, и Хантер, похоже, слетел с катушек. Поэтому, это не только твоя вина, Джинни. Как многие здесь думают. Просто их семья хотела, чтобы их драматическая ситуация не придавалась большой огласке.

Джинни стало не по себе от только что услышанной информации. По непонятной причине ей всегда казалось, что среди её сверстников не найдётся ни одного, кто смог бы посоперничать с ней в драматизме семейной ситуации. Ей было безумно жаль Хантера, но больше всего она переживала, что он так и не сможет её простить, и за эту эгоистичную мысль она себя ненавидела.

Звук звонка на второй урок раздался будто совсем несвоевременно. Посетители кафетерия разделились на две части: ботаны, которые резко подскочили со своих мест, и пофигисты, которые остались сидеть за своими столами, лениво попивая чай или кофе.

— Что ж, голубки, мне пора на репетицию, — Макс хлопнула в ладоши, смешно выпучив глаза. — До премьеры считанные дни, а мы так все вместе и не собрались ни разу.

Она по-максовски фыркнула, и уже подорвалась со своего места, как вдруг, на секунду остановилась. Максин подошла к Джинни, потянула её за руку, вынуждая её встать, и заключила её в объятие-удавку, от которого у Джинни спёрло дыхание и потемнело в глазах, но она была просто вне себя от радости, и, собрав остатки сил, обняла Макс в ответ.

— Спасибо, что приехала, — в полголоса произнесла Макс ей на ухо. — Я ужасно по тебе скучала.

— Спасибо, что простила меня, — в сердцах прошептала Джинни, отстраняясь от подруги, чтобы видеть её лицо. — Нам нужно будет ещё очень много всего обсудить, но я уже безумно счастлива, что мы снова подруги.

— Ну, ты пока события-то не торопи, — Макс криво ухмыльнулась, но от Джинни не укрылся блеск её увлажнённых глаз. — Приходи после школы.

Джинни кивнула в след уносящейся Максин, не веря всему тому, что произошло за последние пару часов.

— Готова к дальнейшим приключениям, красотка? — любимый голос прозвучал возле самого уха. Джинни повернулась к Маркусу, и, моментально утопая в его зелёно-карих глазах, положила ладони на обе его щеки и увлекла его в умопомрачительный поцелуй на глазах у всего кафетерия. Кто-то даже присвистнул, но им было всё равно. Сплетни, разговоры и язвительные смешки — это, в конце концов, всего лишь шум.

— Готова, — прошептала Джинни в губы Маркусу, вызывая на его лице улыбку. Он всё ещё стоял с прикрытыми глазами, стараясь унять бешеное сердцебиение. — И только что это было ещё одно.

— Так, а ну быстро, марш в класс, иначе из-за следующего приключения нас обоих могут исключить, — произнёс Маркус смеясь. Он приобнял за плечи смеющуюся в ответ Джинни, и они поспешили на выход из школьной столовой.

— Господи, я не хочу на физику, только не она! — захныкала Джинни, тормозя перед дверью в аудиторию.