Добро пожаловать в ад

— Похоже, он и есть наш парень. Я имею в виду, этот Дорэн.

— Я тоже склоняюсь к этой мысли, — хмыкнул Джо.

— Когда я уже сидел с тем пакетом на голове, он сказал, что, мол, сын Джефферсона бросился звонить отцу, чтобы попросить о помощи, а потом добавил, что тот заплатил по счету пятилетней давности — в общем, что-то в этом роде. А в этой статье говорится, что Дорэн провел в тюрьме пять из полагавшихся ему двадцати лет.

— Что ж, возможно, — кивнул Джо. — Очень даже возможно. Однако нам с тобой следует копнуть поглубже, прежде чем отправляться с этой версией к Тардженту. Не думаю, что одна фраза насчет платы за пять лет сможет убедить копов.

Я снова покосился на статью.

— Тут сказано, что он был осужден за непредумышленное убийство.

— Да, я тоже заметил. И, сказать по правде, я этого не понимаю. Думаю, чтобы разобраться, нам с тобой придется как-то добыть материалы его дела — тогда мы поймем, почему убийство было квалифицировано именно так.

— Материалы дела наверняка в Женеве.

— Совершенно верно. Именно поэтому я и предлагаю, чтобы мы отправились туда прямо сейчас.

Я позвонил Карен, когда мы с Джо были уже в пути, поинтересовался, не было ли больше звонков с угрозами. Она ответила, что ничего такого не было, но я догадался, что ей хватило и одного. Судя по тому, как торопливо она говорила, проглатывая слова, по тому нарочитому безразличию, которое я услышал в ее голосе, Карен до сих пор еще не пришла в себя.

— С тобой все в порядке? — на всякий случай спросил я. — Надеюсь, тебе удалось хоть немного поспать?

Я услышал в трубке горький смешок.

— Нет, Линкольн. Боюсь, прошлой ночью у меня просто не было такой возможности. Приехала полиция и просидела в доме чуть ли не до утра. Впрочем, может, оно и к лучшему… Да, ночь у меня выдалась еще та! Так что я сейчас немного нервничаю.

— Может, тебе стоит куда-нибудь съездить сегодня? — предложил я. — Хватит сидеть дома да еще в полном одиночестве — так ведь недолго и с ума сойти. Сходи куда-нибудь, развейся, потолкайся среди людей.

— Со мной все в порядке.

— Ладно. Послушай, мы с Джо работаем над этим, поняла? У нас тут появились кое-какие идеи, возможно, это что-то нам даст. Сегодня наверняка что-то прояснится, Карен. Я уверен.

— Хочешь мне о чем-то рассказать?

— Нет, не сейчас. Дай мне один день, хорошо? Нам нужен этот день, чтобы кое-что выяснить. Вечером я вернусь и позвоню тебе из дома — расскажу, что нам удалось сделать и что мы решили.

— Спасибо, Линкольн, я очень тебе благодарна. Честное слово, благодарна.

Я повесил трубку и пересказал разговор Джо.

— Знаешь, на твоем месте я бы хорошенько подумал, что ей говорить. А заодно и когда говорить, — проворчал он. — Когда у человека на кого-то зуб, на это может быть миллион причин — ровно столько, сколько и способов отомстить. Что, если тип, которого мы ищем, действительно Дорэн и что, если на самом деле он невиновен?

— В таком случае Джефферсон просто грязный сукин сын.

Джо удовлетворенно кивнул.

— Рад, что ты это сообразил.

— Ну и что? Какое мне-то дело до этого? Охотно в это верю.

— Ты, может, и веришь. А Карен это наверняка не понравится. Ведь речь идет о ее муже. А уж если эту мысль выскажешь именно ты…

— Думаю, у нас еще будет время поломать над этим голову. Пока мне и без того есть о чем подумать — например, как узнать, что же на самом деле произошло с этим парнем.

Вести машину было одно удовольствие — Джо был рядом, там, где ему и положено быть, и вдобавок расследование дела, над которым мы сейчас работали, достаточно успешно продвигалось вперед. Сам не понимаю, что именно заставило меня вдруг вспомнить тот вопрос, который я уже задавал ему вчера и на который он предпочел тогда не отвечать — причем как раз когда я испытывал полное блаженство.

— Я очень благодарен тебе, Джо, что ты согласился помочь мне с этим делом. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь отблагодарить тебя.

— Забудь.

— Но вчера, когда я приехал к тебе домой… Я тогда спросил тебя, когда ты сам планируешь вернуться к работе, помнишь?

— Угу, — промычал Джо.

— Тогда ты так и не ответил мне на этот вопрос.

Джо не шелохнулся. Я по-прежнему не отрывал глаз от дороги. И ждал.