Добро пожаловать в Детройт (СИ)

— Да. Я в городе всего две недели, но этих гадов тут словно бы даже больше, чем в Ленсинге, где я был до этого. И знаешь, не похоже, что они в городе именно из-за меня, скорее я... Мы. Теперь уже мы, да, просто неудачно сюда приехали. Эта парочка села мне на хвост около пяти дней назад, и я все это время с трудом избегал их назойливого желания пообщаться поближе. Вчера вечером я едва успел заскочить в этот клуб и с тех пор не выходил отсюда, ожидая удобного момента, чтобы смыться. Не могут же они сидеть здесь вечно, да и...

— Поняла. Давай пока отложим эту тему, сюда идут, — прервала его Лара, заметив, как к ложе идет уже виденная ею ранее розововолосая особа в красном платье. Достаточно юная на вид, девушка шла под руку со слегка растерянным молодым мужчиной, по виду которого легко угадывалась принадлежность к «Санта Муэрте».

— А это кто? — Фрэнсис явно не ожидал, что Лара тут не одна, и снайперша неопределенно махнула рукой.

— Знакомые знакомого, который снял эту ложу. Понятия не имею, как их зовут, но ты посиди пока тут и не высовывайся. Будут просить выйти, посылай ко мне, я разберусь.

Паук кивнул, и Лара, не желая сидеть в замкнутом пространстве с незнакомой парочкой, вышла из ложи, изобразив вежливый кивок в ответ на удивленные глаза девушки.

— Эм, это ложа Файдза? Он говорил, что там будет его знакомая, это вы? — розововолосая чуть замедлилась, придержав своего спутника за локоть, и Лара, снова глянув на нее, вдруг поняла, что та очень напряжена. Ладонью она едва касается руки своего сопровождающего, а пальцами второй руки нервно теребит ремешок ножен, идущий через грудь. Наемница посмотрела на «бандитос», по-прежнему храня молчание, и на миг встретилась с карими глазами взглядами, впрочем, мужчина тут же взгляд отвел, предпочитая смотреть куда-то мимо её плеча. «Он очень сдержанно себя ведет: не тянется руками к заду спутницы, не заглядывает в ее декольте. Взгляд немного ошарашенный, но при этом совершенно трезвый и внимательный. Но девочка все равно боится. И еще этот вопрос... Она не хочет оставаться с ним наедине?»

— Да, эту ложу снял он. Я вышла подышать, — Лара повела плечами, не собираясь объяснять, чем её не устроил воздух в vip-ложе. — А мой спутник предпочел остаться внутри, там не так шумно. Идите, вы ему не помешаете.

Розововолосая послала Ларе милую улыбку, а её пальцы перестали терзать бедный ремень. Кивнув наемнице, девушка бросила короткий взгляд на «бандитос», и они, дойдя до ложи, скрылись за зеркальными стенами.

Опершись руками на поручень, женщина бездумно водила взглядом по танцующим внизу людям, прокручивая в голове весь разговор с Фрэнсисом. Её никогда не беспокоило то, что ради свершения своей мести ей пришлось подставить еще семь человек — тех, кто состоял с ней в отряде. Хватило пары месяцев общения с ними, чтобы понять, в этой группе она никогда бы не смогла стать своей. Более того, эти люди вызывали у нее отвращение. Нет, она не считала себя какой-то особенно праведной — глупо думать так о себе, когда за спиной детство в банде, одиннадцать лет в армии и шесть лет работы в «Такэда» — но она не смаковала убийства, не упивалась вседозволенностью и, уж тем более, не собиралась вступать с кем-то из них в какие-то отношения, что, как оказалось, было чуть ли не обязательным внутренним правилом. Восемь человек из оперативников, не считая командира, разбивались на четыре пары, чтобы «проникнуться родственным духом, стать частью семьи». Она уже тогда подумала, что как-то все не чисто с этим ублюдским отрядом Джона Грэкхема. Традиции, конечно, были во всех отрядах, но они не включали в себя обязательный секс и какие-то «ритуалы благодарения отца-командира». Благо, что у нее было особое положение: репутация в «Такэда» и выслуга лет позволяли ей подать прошение о немедленном переводе даже без объяснения причин, о чем она тут же сообщила, стоило только в первый раз подняться вопросу о ее «паре» и участии в загадочном «ритуале». Грэкхем сделал вид, что все понимает, сказал, что давить он, конечно, не будет и все должно быть добровольно, но, дескать, отходить от устоявшихся традиций не хорошо, и ей стоило бы подумать об этом.

Лара посмотрела, подумала и решила, что своих “сослуживцев” при необходимости пустит в расход без особой жалости. После рассказа Фрэнсиса, она понимала, что будучи парией в отряде, замечала только самые выдающиеся странности, а Джон действительно создал вокруг себя ячейку фанатиков. Промыл мозги тем, кому до этого промыли мозги корпораты, хотя Ларе казалось, что это что-то невозможное.

А теперь она испытывала чувство вины, хотя было очевидно, что не вмешайся в её дела сама корпорация, то Грэкхем был бы мертв, а семья Фрэнсиса — невредима.

«Шульц, я наша свою цель. Спасибо за помощь» — написала она, вытащив коммуникатор из прихваченного с собой кошелька.