Добро пожаловать в город ! (сборник рассказов)

-- Это моя вина-а!..-- горько плакал Виктор, а руки его тряслись от разных переживаемых в эту минуту чувств: страха, раскаяния, религиозного умиления, радости, что удалось избежать смерти.-- Да, это моя вина! Я так поступил! Больше я никогда не буду лгать! Я всего лишь слабый человек, находящийся под влиянием этих негодных бездельников... Да, я должен ему триста долларов! Прости меня, Майкл, прости!..

-- Он не причинит вам никакого вреда,-- терпеливо твердил судья.-- Это я вам гарантирую. Можете говорить правду, ничего не опасаясь. Вы должны мистеру Пилато триста долларов?

-- Да... я должен... мистеру Пилато... триста долларов...-- Виктор четырежды сглотнул слюну, пока произносил эту короткую фразу.

Молодой адвокат положил три листочка в свой тощий портфельчик и щелкнул замочком.

Судья, вздохнув, вытер лоб носовым платком, глядя на Майкла.

-- Никак не могу одобрить ваш способ ведения судебного разбирательства, мистер Пилато,-- высказался он.-- Только потому, что вы работяга, у которого полно работы на вашей земле и всяких других обязанностей, я не арестовываю вас и не отправляю на месяц в тюрьму, чтобы научить вас тем самым, с каким уважением следует относиться к судебным процессам.

-- Да, сэр,-- глухо отозвался Майкл.

-- Впредь,-- назидательно продолжал судья,-- прошу вас нанимать адвоката, если вздумаете снова появиться передо мной в этом суде.

-- Да, сэр,-- покорно согласился Майкл.

-- Мистер Пилато, вам решать, когда и где ответчик должен выплатить вам свой долг.

Майкл повернулся и вплотную подошел к Виктору. Тот опять весь съежился от страха на своем стуле.

-- Завтра утром, Виктор,-- Майкл водил указательным пальцем у него перед носом,-- ровно в восемь тридцать, я зайду в твой магазин. Деньги должны быть приготовлены.

-- Да, конечно...-- пролепетал Виктор.

-- Вас устраивает? -- спросил Майкл судью.

-- Да, вполне,-- ответил тот.

Майкл большими шагами подошел к молодому адвокату.

-- А вы, мистер адвокат! -- Он остановился перед ним, руки в боки,-перед этим молодым человеком в костюме в тонкую полоску.-- Вы прекрасно знали, что он не вернул мне деньги. Молодой человек, получивший высшее образование! Вам должно быть стыдно за себя! -- Повернувшись к судье, вежливо ему поклонился, расплывшись в широкой улыбке.-- Благодарю вас! Желаю всего наилучшего. Прощайте.-- И, широко улыбаясь, как триумфатор, покачиваясь, словно старый морской волк -- капитан судна, вышел через воротца.

Долорес ждала, с его шляпой в руке. Взяв жену под руку, он с достоинством зашагал по проходу, кивая и улыбаясь публике.

Когда они подошли к выходу, кто-то зааплодировал, и тут же этому примеру последовали все зрители; ему устроили овацию. Майкл медлил; только когда спустились с крыльца здания суда на улицу, освещенную ярким утренним солнцем, он, аккуратно надев шляпу, с широкой улыбкой повернулся к жене:

-- Ну, разве я не выполнил того, что обещал?

-- Да, конечно... Только я еще никогда в жизни не испытывала такого стыда.

-- Долорес, о чем ты говоришь?! -- Майкла явно шокировали ее обидные слова.-- Я вернул себе деньги! Я выиграл дело!

-- Разве можно вести себя так в зале суда? -- Долорес с мрачным видом поспешила к автомобилю.-- Ты кто, краснокожий индеец? -- И, сев в машину, со злостью захлопнула дверцу. Майкл, прихрамывая, обошел машину и влез в нее с другой стороны; не возразив ей ни словом, он дал газ и, то и дело покачивая головой, поехал к дому.

МНЕНИЕ, РОЖДЕННОЕ НОЧЬЮ

-- Скажете тоже -- палатки! -- возмущался Лаббок с мрачным видом, гоняя пиво по большой кружке, его хриплый голос эхом отзывался в затянутых плотными тенями углах уже почти пустого бара, так как долгий зимний вечер подходил к концу.-- Ты вступаешь в армию, и тебя всю зиму заставляют торчать в палатке, где можно отморозить задницу. Нет, я человек цивилизованный и привык жить в отапливаемых батареями квартирах.-- Он с вызовом огляделся.

Это был крупный мужчина, с громадными руками портового грузчика, с большим, аккуратно залатанным шрамом снизу доверху на одной щеке. Двое других в баре сосредоточенно глядели в свои кружки.

-- Национальная оборона, ничего не скажешь,-- возразил бармен, маленький, бледный человек в жилетке и фартуке, с волосатыми руками и длинным, нервно подергивающимся носом.-- Каждый должен чем-то жертвовать.

-- Вся беда нашей страны,-- громко продолжал Лаббок,-- заключается в том, что слишком много горластых патриотов шатаются по улицам.

-- Помолчи насчет патриотизма! -- пригрозил ему ближайший сосед.-Только не при мне.

Лаббок долго, изучающе его разглядывал.

-- Как тебя зовут? -- спросил он.

-- Доминик Ди Калко,-- отчетливо ответил тот, всем своим видом показывая, что его никому здесь не запугать.-- Что плохого, если человек -патриот?

-- Вы посмотрите, он не видит ничего плохого, если человек -- патриот! -- повторил за ним Лаббок.-- И кто это говорит? Итальянский патриот!

-- Ты им нужен,-- съязвил Суини, сидевший по другую сторону от Лаббока.-- Ты им просто позарез нужен в Греции!