Добро пожаловать в Накки-ярви (СИ)

— На-а О-о-охте-те.

— Где?

— На Охте.

— Охта большая. — Края губ Урманского вздрогнули в легкой улыбке.

— Рядом с набережной, до Литейного моста десять минут ходьбы. У нас здесь место отдыха для дежурной группы «Водоканала». А вы откуда?

Вопрос мужика Инквизитор проигнорировал. Он повернулся в мою сторону и поинтересовался:

— Сергей, как у тебя со связью? Мобильник рабочий?

— Батарея еще не села, но… — Я демонстративно отключил телефон. — Какое-то внутреннее чувство мне подсказывает, что пользование этим аппаратом чревато для нас всех — мобила служебная и, наверняка, прослушивается, а также она снабжена системой джи-пи-эс. Есть у нас еще ряд проблем. Нам не выйти на улицу. В таком виде мы быстро очутимся в милиции или психушке, к тому же ни у кого нет документов и денег. То же самое касается скорой помощи, хрен ее окажут Ивану без страхового полиса — даже если и возьмут в машину, завозят по больницам до смерти. Из вашей конторы, Иннокентий Константинович, помощи ожидать нельзя. Поясняю, как минимум один из нападавших принадлежал вашей епархии, и я предполагаю, что измена созрела в ваших рядах. Так что нет гарантии в том, что на ваше сообщение нас не навестит бригада киллеров.

Наверное, не часто в глаза Инквизитору бросали подобные заявления, подчеркивающие несостоятельность его «конторы». И таким тоном. Урманский зло нахмурился, но сдержался. Его взгляд опять остановился на мужике.

— Эй ты, дежурная смена, где у вас телефон?

— Витек унес. Он за бутылкой побежал. Сейчас подойдет. Тут до магазина три дома пройти.

Витек появился минут через пятнадцать. Все это время мужичок с тупым удивлением рассматривал незваных гостей. Его взгляд переходил с одной накки на другую, изредка задерживался на Светке и пугливо избегал нас с Урманским. Иногда он порывался что-то спросить, но каждый раз сдерживался, сталкиваясь с предупреждающим движением Инквизитора.

Дверь распахнулась, и на входе появился, одетый в китайский пуховик, мужчина. Окутанный клубами морозного воздуха, он на миг задержался в дверном проеме и ехидно усмехнулся:

— Леша, мы гостей не заказывали. Тем более — сектантов и голых баб. Самим мало. — Он вознес руку с зажатой в ней литровой бутылкой.

Фелиция еле уловимым движением взметнулась к вошедшему мужчине и ловко сдернула его в помещение. Ошеломленный Витек взмахнул было бутылкой зажатой в руке, но прозвучал спокойный голос Инквизитора:

— Осторожнее. Водку разольешь.

— Да пошел ты. — Немедленно отозвался Витек, но бутылку аккуратно поставил на тумбу. Затем он абсолютно трезвым и спокойным взглядом оглядел непрошенных гостей и поинтересовался. — Может кто-нибудь объяснит, что здесь происходит?

— Ничего. — Инквизитор и в травяном костюме выглядел аристократом. — Нам необходимо воспользоваться вашим телефоном. Потом мы вас покинем.

— Семеныч, дай им телефон. Пускай звонят и не мешают нам работать. — Повернулся к напарнику Витек.

— Дык, труба-то у тебя.

— Да ну. — Усмехнулся Витек и нагнулся над креслом. — Я не люблю лишний груз в карманах таскать. — Он извлек из щели между сиденьем и подлокотником дивана мобильник и протянул его Урманскому. — Звоните.

Инквизитор взял телефон, но набирать номер не спешил. Все-таки мои слова о измене среди его окружения заставили главу Ордена колебаться.

— Нам нужны машина и врач. — Подсказал я.

— Знаю. — Угрюмо буркнул Урманский и стал нажимать кнопки на телефоне.

Разговор с невидимым собеседником был коротким. Поинтересовавшись здоровьем некоего Абрама Исааковича, Инквизитор назвал адрес, выслушал ответ и немедленно отключил телефон. Затем он обвел потяжелевшим взором собравшихся в комнате и голосом, не терпящим возражений, произнес:

— Господа сантехники, спуститесь в подвал и не высовывайтесь, пока мы не уедем. Водку забирайте с собой, чтобы не было скучно. Но, без шума. А мы пока подготовимся к встрече.

Возражений со стороны работников «Водоканала» не последовало.

Глава 6. Предпраздничная суета

«Газель» с тонированными стеклами, вписавшись в поток машин, направлялась на Петроградскую сторону. Народ в преддверии Нового Года заполнил улицы, и предпраздничное настроение светилось на их лицах. По узким рельсам громыхали украшенные разноцветной мишурой трамваи, и я поймал себя на мысли, что для меня праздник проходит мимо. До того мига, когда большинство людей начнут торжественно разливать шампанское и произносить заздравные тосты, оставалось около десяти часов, но я даже и представить не мог, где в это время буду находиться.