Добро пожаловать в обезьянник

— У меня чудесная жена и ребенок, славный дом, машина… Все это я заработал честным трудом. У меня есть обязательства — и я их выполняю. Могу с гордостью сказать, что оправдал надежды матери и ничуть не похож на своего отца.

— А каким был ваш отец, если не секрет?

— Я не люблю о нем говорить. Дом и семья ничего для него не значили. Больше всего на свете он любил низкопробную музыку и кабаки.

— Но музыкантом он был хорошим?

— Хорошим? — На миг в его голосе послышалось даже волнение, он весь напрягся, словно хотел сказать нечто важное, но потом вновь обмяк и равнодушно продолжил: — Хорошим? Ну да, в каком-то смысле… техника у него была неплохая.

— И вы это унаследовали.

— Запястья и руки — может быть. Слава Богу, больше во мне от отца ничего нет.

— И еще любовь к музыке.

— Я люблю музыку, но никогда не позволю ей стать для меня наркотиком! — проговорил он с чуть излишним жаром.

— Так-так… Понятно.

— Никогда!

— Простите?

— Я говорю, что музыка никогда не будет для меня наркотиком! Я придаю ей большое значение, но это я хозяин музыки, а не наоборот.

По-видимому, я нащупал очередную болезненную тему, поэтому решил быстренько вернуться к теме финансов.

— Ясно. Так насчет вашего портфеля: что вы собираетесь с ним делать?

— Немного уйдет на нашу с Альмой старость, а все остальное отдам сыну.

— Но вы уже сейчас можете перестать работать по выходным!

Он резко вскочил.

— Послушайте. Я попросил вас заняться моими финансами, а не жизнью. Если вы на это не способны, я найду другого специалиста.

— Что вы, Герберт… мистер Фостер. Прошу прощения, сэр. Я только пытаюсь нарисовать цельную картину, чтобы наилучшим образом распорядиться вашими средствами.

Он сел, красный как рак.

— В таком случае вы должны уважать мои убеждения. Я хочу жить так, а не иначе. Если я решил гнуть спину без выходных, это мой крест, и нести его мне.

— Конечно, разумеется! И вы правы, я уважаю вас за этот шаг. — Будь моя воля, я бы сдал его в психушку. — Можете полностью доверить мне свои финансы. Ни о чем не волнуйтесь, я вложу ваши дивиденды наилучшим образом.

Гадая над жизненными воззрениями Герберта, я ненароком взглянул на проходившую мимо эффектную блондинку. Герберт что-то пробурчал.

— Простите? — переспросил я.

— «Если же правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя», — повторил Герберт.

Я оценил шутку и засмеялся, но тут же умолк. Мой клиент был совершенно серьезен.

— Что ж, скоро вы расплатитесь с кредитом на машину и сможете со спокойным сердцем отдыхать по выходным! И вам действительно есть чем гордиться, не так ли? Собственным потом и кровью заработали на целую машину — до самой выхлопной трубы!

— Один платеж остался.

— И можно распрощаться с рестораном!

— Но потом я хочу купить Альме подарок на день рождения. Телевизор.

— Его вы тоже решили заработать сами?

— А вы представьте, какой это будет прекрасный подарок — от всего сердца!

— Да, сэр… И вашей жене будет чем заняться в выходные.

— Два года работы по выходным — ничтожная плата за счастье, которое мне дарит Альма.

Я подумал, что если фондовый рынок и дальше будет развиваться теми темпами, которыми он развивался последние три года, Герберт станет миллионером аккурат к тому времени, когда внесет последний платеж за телевизор для Альмы.

— Хорошо.

— Я люблю свою семью, — убежденно проговорил он.

— Не сомневаюсь.

— И не променяю такую жизнь ни на какие блага.

— Очень хорошо вас понимаю. — У меня возникло чувство, будто мы о чем-то спорим и Герберт горячо отстаивает свою точку зрения.

— Стоит только подумать, какая жизнь была у отца и какую веду я, и меня тут же охватывает блаженство. Я и не ведал, что такое блаженство возможно!

Не много же блаженств Герберт испытал на своем веку, подумал я.

— Завидую вам. Должно быть, вы по-настоящему счастливы.

— Счастлив, да-да! — убежденно повторил он. — Очень, очень счастлив.

Моя фирма вплотную занялась состоянием Фостера: ряд медленно растущих акций мы заменили на более доходные, выгодно вложили собранные дивиденды, диверсифицировали портфель с целью максимально сократить риски — словом, привели финансы клиента в должную форму. Собрать продуманный портфель — тоже своего рода искусство (и дело даже не в дороговизне), где главными темами можно назвать промышленность, железные дороги и энергетику, а темами более доступными и увлекательными — электронику, полуфабрикаты, фармацевтику, авиацию, нефть и газ. Портфолио Герберта стало нашим шедевром. Я был горд и заворожен успехами нашей фирмы, но меня очень расстраивало, что я не могу похвастать ими перед клиентом.

Это было выше моих сил, и однажды я решил подстроить нам встречу: узнать название ресторана, в котором работал Герберт, и случайно зайти туда поужинать. Подробный отчет о проведенных нашей фирмой работах ненароком окажется при мне.

Я позвонил Альме, и та назвала мне ресторан — признаться, я никогда о таком не слышал. Герберт не любил говорить об этом месте, поэтому я решил, что оно довольно мрачное — «крест», по его собственному выражению.