Добро пожаловать в обезьянник

Я ее не искал. Доход у меня был. Я продавал газеты. Столько экземпляров и столько времени, чтобы хватало удовлетворить мои скромные потребности. Да и моя жизнь на улице меня вполне устраивала, и у меня не было чувства, что мне чего-то сильно не хватает – по крайней мере того, что можно купить на заработанные деньги. Так что идти куда-то работать, просто чтобы работать – такой надобности у меня не было. Мне хотелось другого: заняться чем-то таким, чтобы и удовольствие от работы получать, ну и деньги. Чем-то иным.

…

Я воображал, что, как писатель, смогу оживить страницы Street News и вывести газету из состояния упадка.

Естественно, я ошибался.

Я вовсе не жалуюсь. Мне нравится работать со словом. Эта часть работы как раз приносит удовлетворение. А вот что написанное мной может на что-то повлиять глобально, скажем, изменить презрительное отношение граждан к бездомным – тут мне пришлось свои честолюбивые помыслы унять.

Из «Времятрясения»

(Росс читает вслух):

За мои семьдесят три года я научился преподавать писательское ремесло на автопилоте. Первый раз я вел такие курсы в Университете Айовы в 1965 году, потом был Гарвард, потом – Нью-йоркский Сити-колледж. Сейчас я не преподаю.

Я учил студентов, как поддерживать контакт с окружающим миром, когда водишь пером по бумаге. Я им говорил: когда пишете, обязательно проявляйте к людям дружелюбие, хоть где – на свидании вслепую, просто в разговоре с незнакомым человеком. Да хоть борделем управляй, но с добрыми чувствами, хотя при этом ты пишешь в полном одиночестве. Я говорил студентам, что им надо выдать результат при помощи уникального расклада, когда у тебя в распоряжении всего двадцать шесть фонетических символов, десять арабских цифр и восемь или около этого знаков пунктуации, и ты из этого составляешь строчки по горизонтали, и ты не первый, кому эту задачу предстоит решить.

В 1996 году, когда телевидение и кино отлично преуспели в борьбе за внимание людей как грамотных, так и неграмотных, возникает вопрос о ценности моей очень странной, если разобраться, школы обаяния. Я вот о чем: разве можно соблазнить мир, если в распоряжении у будущих Дон Жуанов и Клеопатр есть всего лишь перо и бумага, а пальцы вымазаны чернилами? Казалось бы, тебе для проекта нужны успешные актер или актриса, а потом режиссер и дальше по списку, а потом надо выбить миллионы и миллионы долларей у депрессивно-маниакальных специалистов, якобы точно знающих, что нужно людям. Где все это взять?