Добро с кулаками

А та взяла и молча, улетела! Ну, сами посудите чего ему тут более делать?! Домик гостевой в Переделкино строить что ли? Так одни хлопоты и нервотрёпка с этим домиком будут. Чего он еще не видел тут? Пожить на широкую ногу кто-кто, а Аркадий Афанасьевич весьма успел. Чего-ж ещё надо-то? А меж тем спешу радостно сообщить вам то, что Аркадий Афанасьевич за последнее время весьма положительно преобразовался. Точнее будет сказать, его положительно преобразовали, но ведь суть от этого не меняется. А что тут? Ставлю клок шерсти из-за правого уха, что всего за неделю Аркадий Афанасьевич опять бы испортился и стал прежним. А то и хуже старого. Вот так вот уважаемый профессор. Вот так! Туда ему, как говориться, и дорога! И плакать по усопшему мы с вами конечно не станем. Уж точно не мы! Оставим это неблагодарное занятие Матильде! — говорил кот и временами поглядывал на распростёртое в десяти шагах тело зам министра. — А потому предлагаю вам выкинуть из головы ставшего уже бесполезным Аркадия Афанасьевича и, ответив на вопросы полиции спокойно отобедать в прекрасной во всех отношениях министерской столовой. Ах, что за селёдочка была сегодня нарезана в салат. Вы бы знали. Жаль, что Аркадий Афанасьевич её уже не попробует. Я бы эту селёдочку безо всяких там салатов проглотил с превеликим удовольствием. Можете мне ничего не отвечать, а то наиболее наблюдательные скажут еще, что вы умом попятились. Сами с собой разговоры разговариваете. Ну да ладно, меня, поди, уже хозяйка потеряла. Помашем же лапой на прощание новоприставившемуся! Пора мне, побежал я! Огромный приветище Олегу!

И кот действительно побежал от не верившего во всё происходящие и вместе с тем верившего своим глазам и ушам профессора.

А далее пришлось долго ждать тем более, что время как назло тянулось очень медленно. Ждать и наблюдать за всем происходящим. Затем, не вдаваясь в детали объяснять при этом подробно службе безопасности и полиции, что и как вышло. Подписывать какую-то бумагу утверждающую, что профессор должен явиться в кабинет дознавателя по первому требованию. Оставлять свои координаты и паспортные данные. Освободился Владимир Иванович от всей этой неприятной суеты аж в начале четвёртого. Настроение было если сказать нулевое, то ни сказать ничего. Задумчиво бредя по коридору министерства Владимир, Иванович вдруг вспомнил, что с утра маковой росинки во рту не держал. В подтверждение этих мыслей в желудке заурчало. Тут же вспомнились и слова кота, про чудо-министерскую столовую. А почему собственно и нет?! Чего теперь уже! Рассудил профессор и, спросив, какого-то мужчину, где столовая располагается, направился прямиком туда. Уже на входе Владимир Иванович заметил, как хороша столовая, а отведав первое блюдо — суп солянку окончательно понял, что рыжий кот не врал. Такой солянки вам в заводской столовой не подадут. Такая солянка только в администрации или в министерстве водится. Колбаса в солянке не за три копейки, а прямиком из цеха патронажного мясокомбината, прилетала в столовую каждый день в полседьмого утра. Действительно столовая, как и по интерьеру, так и качеству приготовленных блюд разительно отличалась от столовой, к примеру, какого-нибудь трамвайного депо. На носу уже маячило второе блюдо — телячий язык с картошкой под сливочным соусом, как к профессору за столик подсели.

— Здравствуйте! Разрешите присесть?! Позвольте представиться, Соломон Израилевич! — дружелюбно начал свой диалог подсевший.

ГЛАВА ПЯТАЯ ДУХОВНО БОЛЬНЫЕ И ЗДОРОВЫЕ