Добро заражённого города

Стоящие позади Писаря Соля и Лодочник оттащили его к Резаного. Тот, воспользовавшись ситуацией, оголил пистолет и направил его в сторону Виктора. Выстрелить он не успел — Лысый с Жигулём подоспели к Резаному и заломили тому руки. Послышались призывы к примирению и успокоению.

— Порешу гада, — кричал матом и сыпал оскорблениями Резаный, пытаясь высвободить руку с пистолетом. В конце концов его повалили на землю и Жигуль, следив, чтобы гость не снял оружие с предохранителя и мешая ему это сделать, вырывал пистолет из руки.

Писаря, оттолкали подальше от Резаного и проводили к центру лагеря.

— У вас проблемы, Жигуль. Большие проблемы, — плюясь от грязи и крови повторял Резаный. Жигуль взял свою рацию с пояса и связался с Бобром.

— Бобр, Бобр. Это... Жигуль, — с трудом удерживая Резаного, он посмотрел на Лысого и сказал, отжав кнопку на рации: — Держи его. Если потребуется — сломай руку, — сматерился Гарик.

— Жигуль. Это Бобр. Какие новости?

— Резаный доставляет нам серьёзные проблемы, Бобр.

— Ух. Что за проблемы? Где он сам?

Резаный, кряхтевший и сопевший на земле, замолк и развернулся к Жигулю, не скрывая презрения.

— Спровоцировал драку, потом схватился за нож. Потом — за пистолет. Сам он, тут, Бобр.

— Хочу услышать его версию, — спокойно ответил Бобр. Жигуль наклонился и, зажав кнопку вызова, поднёс рацию ко рту Резаного.

— Бобр! Меня тут, внатуре, порешить хотели, — прошипел Резаный. — Мы как из вылазки вернулись... Эта тварь, Писарь, — он матом обозвал оппонента, — начала паренька грузить. Ну, я вписался. И он меня приложил. Когда нас разняли, то из подтяжка ударил ещё раз, потом коленом в рыло. Сейчас меня к земле, как крысу какую, прижали, Бобр, — он снова сплюнул. Жигуль отжал кнопку и поднялся от земли.

— Что скажешь, Бобр? Приедешь? — отошёл от вопящего мародёра Жигуль.

— Да, ситуация непростая, — задумчиво сказал Макар. — Не спеши, приеду — всё решим.

— Конец связи.

Жигуль обернулся на Резаного, затем подошёл и, оглянувшись, чтобы найти глазами Писаря, сел на корточки.

— Резаный, возьми себя в руки, — спокойно сказал Жигуль. Резаный замолчал, но продолжил шипеть. — Если я скажу Лысому отпустить тебя, что ты будешь делать?

— Так ты скажи и узнаешь, — оскалился Резаный. — Думаешь, что-то поменялось? Ха! — он снова сплюнул натёкшую в рот кровь. — Тебя Бобр за меня на лоскуты порежет, натурально. Слух пройдёт, что здесь было. О тебе вспомнят, Гарик. Ох, какие люди о тебе вспомнят.

— Думаю, тебе будет уже всё равно. У тебя был шанс начать всё сначала, ты его упустил, — выругался Жигуль и поднялся. — Олег, не пускай его. Сейчас пришлю парней, тебя сменят, — Гарик похлопал его по плечу и пошёл к горелке.

— Что скажешь, Жигуль? — задумчиво спросил Писарь, сидящий с кружкой чая. — Не стоило поддаваться на его провокации, извини.

— Рад, что ты понимаешь, — Жигуль сел на бревно. — Пётр, присмотри за Резаным. Не давай ему подняться. Надо будет — ломай руку. Если что, смени Олега, — Пётр кивнул и, поставив кружку, пошёл к задержанному. К этому моменту "жигульские" в полном составе поднялись на ноги. — Моё мнение — Бобр приедет сюда, устроит показуху, какие мы нехорошие, затем пустит этого клоуна в расход — он своё отжил. В худшем случае мы отделаемся золотом или ещё чем. В лучшем — всё закончится делёжкой территории "стеклянных".

— Думаешь, Резаного сюда заслали "на убой"?

— Думаю, да, — задумчиво ответил Жигуль, снижая тон. — Думаю, не спроста Бобр городил его ото всех. Лишал связей, выхода в мир — моё мнение.

— Отморозок. Всех ему надо было подстрелить да прирезать.

— Вот, что ты будешь делать. Когда приедет Бобр, оставишь оружие здесь и пойдёшь на встречу. Тебя, скорее всего, обыщут. Что бы тебе не сказал Резаный...

— Жигуль, при всём уважении, я знаю, как себя вести.

Гарик смерил взглядом Писаря и покачал головой, затем взял свою кружку, чай в которой уже почти остыл.

— Скоты, я вас всех поубиваю! — раздался крик на весь лагерь.

Жигуль взял с собой кружку и пошёл к пленному.

— Мне действительно нужно тебе что-то объяснять? — отхлёбывая чай, обратился Жигуль к лежачему гостю.

— Мне? Кто? Ты? Ха, — он усмехнулся и снова сплюнул. — Не в жизнь не поверю, что ты мне что-то можешь объяснить, Жигуль.

— Ты сделал ставку. Проиграл. Затем сделал ещё одну и снова проиграл. Будь добр, заткни свою глотку сам, — Жигуль снова отпил и отошёл от Резаного, не обращая больше на него внимания. Тот покорчился от гнева и досады, затем сплюнул.

— Подними меня, парень, — прошипел Резаный. Лысый переглянулся с Петром.

— На что ты надеешься, Резаный? — без негатива спросил Олег.

— Ты глухой? — сматерился Резаный и вывернул шею, чтобы посмотреть на своего надзирателя.

— Похоже, здесь ты глухой. Ещё раз откроешь рот — сломаю руку, — без затей ответил Лысый.

— Да? А ты что-то не похо-а-а-ах! — так и не закончил свою фразу Резаный, как Олег сильнее заломал ему руку так, что та на полкисти стала выше лопатки.

— Этот бык очень жёстко диктует свои условия, Лысый, — прищурился Лодочник в усмешке, кажется, наслаждаясь болью Резаного. К нему он не испытывал никакой жалости.