Добродетель грешника (ЛП)

— Тебе лучше не знать. Есть причина, по которой ты тайком сбегаешь из особняка Де Беллисов в такой ранний час?

— Не сбегаю тайком, а тихо ухожу. И, да. Мне нужно ненадолго заехать домой. Мне очень жаль, и я знаю, что ставлю тебя в затруднительное положение, но мне нужно съездить в Нью-Йорк. Всего на неделю, может, на две. — Быстро говорю я ей.

— Хорошо, бери столько, сколько тебе нужно. У нас все будет в порядке. — Люси отъезжает от тротуара. — Куда? — спрашивает она.

— Ко мне домой. Мне нужно взять паспорт и собрать сумку.

— Если что-то не так, если у тебя неприятности, ты можешь рассказать мне.

— Нет никаких неприятностей. Мне просто нужно уехать. Проветрить голову. Подумать обо всем, потому что с Марселем все… напряженно, — говорю я ей.

— Хорошо, но я попрошу Дома забрать твой паспорт. Если мы заедем к тебе, я гарантирую, что Марсель будет искать тебя там еще до того, как ты переступишь порог. Так что, если ты пытаешься сбежать, чтобы он тебя не догнал, нам нужно действовать быстро.

Люси набирает номер Дома и включает громкую связь.

— Пчелка, ты взяла мою машину?

— Да, но она все еще цела… пока что. Мне нужно, чтобы ты съездил к Зои и взял ее паспорт, — говорит Люси и поворачивается ко мне. — Где он?

— В верхнем ящике в кабинете, — говорю я ей.

— Ты в порядке, Зои? — Спрашивает Дом через динамик.

— Я в порядке. Мне просто нужно вернуться в Нью-Йорк на неделю, — отвечаю я.

— Дом, возьми паспорт и встреть нас в аэропорту. И если Марсель спросит, ты не знаешь, где Зои.

— Конечно. Встретимся в аэропорту, — говорит Дом и отключает звонок.

Прогуливаясь по залам прибытия в аэропорту Кеннеди, я снова включаю свой телефон, а затем быстро выключаю его, когда начинают приходить уведомления. У меня двадцать пропущенных звонков от Марселя. Я скоро ему перезвоню. При посадке я отправила ему сообщение, объяснив, что уезжаю ненадолго домой.

Я чувствовала себя виноватой за то, что просто ушла от него. Он не сделал ничего плохого. И здесь дело не в нем, а во мне. Но сейчас у меня нет сил с ним разговаривать. У меня несколько пропущенных звонков и сообщений от Иззи, а затем еще два от Михаила.

Я уже собираюсь перезвонить Иззи, как слышу, что кто-то выкрикивает мое имя. Подняв голову, я вижу, что моя приемная мать машет мне рукой, решительно проталкиваясь сквозь толпу.

— Зои Петрова, тащи сюда свою задницу, — кричит Иззи, направляясь прямо ко мне. Ее руки обвиваются вокруг меня так крепко, что становится трудно дышать. Но я не двигаюсь. Мне это нужно. Она нужна мне. Возможно, больше, чем я думала. Мои глаза горят от непролитых слез. И когда Иззи отстраняется, она оглядывает меня с головы до ног. — Я убью его. Что он сделал?

Я качаю головой и заставляю себя улыбнуться.

— Он ничего не сделал. Я просто скучала по вам, ребята.

— Чушь собачья. Ты не возвращалась сюда с тех пор, как уехала, так что же он сделал?

— Честно говоря, ничего. Я просто… испугалась. Предполагалось, что это будет веселое приключение на одну ночь, но теперь… Ну, все слишком.

— Ты любишь его? — Спрашивает Иззи.

Я пожимаю плечами.

— Не знаю. Мне просто нужна была передышка.

— Что ж, отдыхай столько, сколько захочешь. Потому что я, например, рада, что ты дома. Ты не представляешь, как сильно мне нужно поговорить со взрослым человеком, — говорит она. — Я целыми днями разговариваю с малышами и младенцами.

— У тебя есть Михаил, — напоминаю я ей.

— Как я уже сказала, мне нужно поговорить со взрослым человеком, — невозмутимо заявляет Иззи, и я не могу сдержать смех. Она умеет внушить мне уверенность в том, что все будет хорошо. Я помню, когда она впервые нашла меня, и я цеплялась за нее, как за спасательный круг.

— Мне очень жаль, что я не предупредила тебя заранее, что приеду, — говорю я ей.

— Ерунда. Это твой дом, Зои. Тебе не нужно никого предупреждать о своем приезде. А теперь пойдем отсюда, пока Михаил не прислал поисковую группу Братвы. — Иззи берет меня за руку и ведет к выходу.

— А разве у Братвы есть поисковая группа?

Иззи пожимает плечами.

— Понятия не имею, но если и есть, то они никогда не смогут найти меня, если я захочу спрятаться. — Ухмыляется она.

— Даже не сомневаюсь.

— Итак, любовничек? Он знает, что ты здесь?

— Я отправила ему сообщение и перезвоню позже. Как дети? — Спрашиваю я, меняя тему.

Иззи — замечательная мать. Она может часами рассказывать о своих детях, и ей всегда есть чем похвастаться. Когда она начинает все рассказывать мне о трех наследниках Валентино-Петровых, я оглядываю оживленный аэропорт, и меня осеняет. Я снова в Нью-Йорке. Есть причина, по которой я сюда не возвращалась. Я никогда не чувствовала себя в безопасности за пределами особняка Петровых. К счастью, Иззи не перестает говорить, когда я подхожу к ней ближе или когда моя рука сжимает ее руку чуть сильнее.

Я сосредотачиваюсь на ее голосе и дыхании, пока мы идем к тому месту, где нас ждет затемненный внедорожник. Один из солдат Петровых придерживает заднюю дверь открытой. И как только я сажусь в машину, глубоко вдыхаю. Я даже не заметила, что задержала дыхание.