Добродетели (ноябрь 2008)

Пожав плечами, оставив при себе: «А это мои локти», извинился и убрал руки. Табуретка, которую мне предложили, была маленькой и неудобной, вынуждая сидеть либо по-кадетски прямо, либо по-стариковски ссутулившись. А ведь в прихожей, вспомнил я, располагалось с десяток отличных кресел.

«Методы, как в уголовном розыске, - подумал я, брезгливо ежась. - Им надо сразу унизить».

- Давайте знакомиться. Меня зовут… - холодно улыбаясь, заговорила директриса. - Наша организация называется «Творческая студия Дома офицеров», то есть работа творческая, дисциплина - армейская. («При чем здесь продавец-консультант?» - думаю. Еще думаю: «Вот сидит наглая птица в чулках и рассказывает мне про армейскую дисциплину».) Итак, чем вы занимались до сегодняшнего дня?

Честно рассказываю.

- Надо же, какой разброс, - говорит она.

- Я думаю, что это плюс, - отвечаю.

- Ну, хорошо. Я хотела бы сразу вас предупредить: коллектив у нас боевой, веселый. Для ребят выйти на главную городскую улицу и спеть песню не проб-лема.

- Веселый коллектив - это замечательно, но я, собственно, слышал, что вы предлагаете вакансии продавцов-консультантов.

- Почему я вам что-то должна предлагать? Я вас первый раз в жизни вижу!

Определенно, эта дама получала удовольствие от своей работы.

- Я готов участвовать в любом конкурсе и для этого сюда пришел, - ответил я, мягко улыбаясь.

- Чем вы увлекаетесь? - перевела она разговор.

- Музыкой. («Ну не макраме же, если я здесь!») Некоторое время играл в рок-группе.

- Вы вообще общительный человек?

- Очень общительный. У меня две тысячи друзей.

- В конкурсах, КВНах участвовали?

- Несколько десятков раз. И в половине случаев получал призы.

- Ну что же. Вы мне нравитесь. Вы можете посвятить нам целый день?

- Конечно, могу.

- Завтра, в восемь утра.

- Я обязательно приду, - перебиваю я, - но мне очень интересно, чем я буду заниматься.

- Вы будете работать.

- Что именно я буду делать?

- Я дам вам наставника, и вы увидите.

- Вы не могли бы мне сразу сказать?

- Заниматься деятельностью, напрямую связанной с музыкой.

Не получается у нас разговаривать.

- Вы мне скажите, пожалуйста, - насколько могу убедительнее прошу я, - мой наставник будет рекламным агентом?

- У нас есть постоянные клиенты («Видимо те, кому хоть раз что-то сбаг-рили»), есть новые.

Крепкая девушка. Военную тайну не выдаст. Иду на «ты».

- Я вот вчера зашел в одну фирму, так они дали мне пакет с помойным барахлом и попросили убедить как можно больше прохожих, что выгоднее купить содержимое пакета всего за 150 червончиков, чем, умаявшись в очередях, выложить несколько сот долларов за тот же товар в магазине. Запевки, кстати, в той фирме такие же, как у вас. Самое главное, я все это умею, даже лучше, чем эти ваши дети - пять шагов, восемь ступеней, - но я не буду этим заниматься.

Директриса смотрит на меня, честное слово, это так - смотрит ледяными глазами.

- Чтобы чего-то добиться в жизни, нужно столько говна разгрести, - говорит она, едва шевеля тонкими губами.

(Помните гору мусора вместо цент-ральной ярмарки? Знаменательное совпадение.)

- Так вы напишите тогда в объявлении, что набираете артель ассенизаторов, - советую я.

- Покиньте мой кабинет, пожалуйста, - попросила меня директриса, при этом что-то нервное делая ногой под столом. Тут же из подсобной комнаты вышел рослый мужчина, столь старательно игравший желваками и челюстями, что походил на сумасшедшего с нервным тиком.

Я засмеялся, глядя на него. Встал, уперся руками в «ее» стол и, не нашедшись как сострить, сказал директрисе в очки:

- С удовольствием! С удовольствием покину ваш кабинет!

Вышел в приемную, там меня встретила неизменно улыбающаяся секретарша.

- Я там вашего босса обидел, - сказал ей.

- Замечательно! - по привычке ответила она, вся сияя.

На улице подставил лоб снежку, перешел дорогу, направил стопы к магазину, купить пива на последнюю мелочь.

На дверях магазина висела надпись: «Вход рекламным агентам, всевозможным торговым представителям строжайше запрещен. Штраф 50 рублей».

«Надо же, - подумал я, - с собаками можно, можно детям с мороженым, можно в нетрезвом виде, верхом на лошади - и то, наверное, можно. Но не дай Бог, чтоб с пакетом в руках и с речью: „Сегодня у нашей фирмы юбилей“».

В последующие недели меня вновь занесло еще в несколько подобных фирм, предпоследний раз меня выводили с охраной, в последний раз - просто не пустили, когда я назвал свою фамилию в домофон.

Теперь я даже жалею, что не остался работать там, в одной из этих контор. Уверен, что скоро я бы возглавил отдел. Я очень серьезно это говорю. Какой бы любопытный случился со мной опыт, с какой первозданной глупостью пришлось бы мне столкнуться, с какой беспримерной подлостью…

Но я был недостаточно наивен.

Впрочем, я, кажется, догадываюсь, чем сегодня занимаются эти люди, встретившиеся мне тогда директрисы и директора своих многолюдных фирм. Тогда им было 30, сейчас - 40, они еще молоды. Их опыт актуален, речовки снова в моде, они еще научат разгребать всевозможный мусор глазастое и жадное до бонусов юношество.

Дмитрий Данилов Туда и обратно