Добродетельная женщина

Делакорт, вскочив с кресла, с размаху бросил гроссбух на стол. Пролетев по вощеной столешнице, толстая книга упала на пол, увлекая за собой карандаши.

— Послушай, Сесилия, я вовсе не обязан перед тобой отчитываться! — резко заявил он, не обращая внимания на стук раскатившихся по полу карандашей. — Ни в моральных принципах, ни в финансах, ни в особенностях моего характера. У тебя была возможность сделать мою жизнь адом, но ты ею не воспользовалась. Так что теперь не смей меня отчитывать!

Сесилию затрясло как в лихорадке.

— Негодяй! — прошипела она.

Делакорт еще сильнее побледнел, и Сесилия поняла, что зашла слишком далеко. Его рука, сжавшись в кулак, обрушилась на стол.

— Может, хватит? За последние годы я порядком устал от твоих бесконечных оскорблений. Черт возьми, Сесилия, когда-то я пытался быть вежливым — очень вежливым, но ты все время вела себя со мной невыносимо грубо.

Сесилия решительно подошла к нему, переступая через карандаши.

— Неправда!

Делакорт горько усмехнулся.

— Впрочем, это понятно, мэм, ведь вы были замужем за старым козлом.

Лицо Сесилии вновь вспыхнуло от возмущения.

— Негодяй! Как ты смеешь говорить со мной в таком тоне? Тем более что ты сам… — Сесилия умолкла, задохнувшись от ярости и стыда.

Делакорт гневно сжал кулаки.

— Что — я? — взревел он. — Ну что я сделал, скажи? Какой непростительный грех совершил? Да, ты мне понравилась! Да, я принял тебя за другую, тем самым, причинив тебе жуткие неприятности. Но ты не можешь утверждать, будто я не пытался загладить свою вину! В этой истории пострадали мы оба!

Сила его гнева была пугающей, но Сесилия решила не отступать ни на йоту.

— Вы, милорд, в своей жизни не страдали ни дня! Вы и понятия не имеете о том, что это значит.

— А вы, мэм, закоснели в своем высокомерии, — процедил он сквозь зубы. — Ведь вам ничего обо мне не известно!

Сесилия решительно двинулась к двери.

— Мне известно гораздо больше, чем хотелось бы, — огрызнулась она, собираясь выставить его за порог. — Заявляю вам прямо, сэр: один из нас должен немедленно покинуть это помеще…

Но договорить она не успела. Делакорт с ужасом увидел, как голова ее вдруг откинулась назад, а руки судорожно взлетели в воздух. Только когда из-под ее туфли вылетел карандаш, он понял, в чем дело, но было уже поздно. Сесилия, качнувшись назад, ударилась головой о дверной косяк. Раздался громкий стук, и она, обмякнув, сползла на пол.

Не помня себя, Делакорт бросился к ней и упал на колени. Гнев его моментально истаял, сменившись паническим страхом.

— Сесилия! — вскричал он, схватив ее за хрупкие плечи.

В эту секунду в комнату вбежала Генриетта Хили.

Не обращая внимания на горничную, он склонился над Сесилией, обнимая ее одной рукой, а другой легонько похлопывая по щеке.

— Сесилия! — шептал он. — О Боже! Что я сделал с тобой на этот раз?

Веки Сесилии слабо затрепетали.

— Ох! — простонала она.

Этта тут же бросилась к хозяйке.

— Боже правый! — бормотала служанка, ощупывая голову Сесилии опытными руками. — Как это вы ухитрились упасть, мэм? Крови как будто нет, только вот шишка будет огромная.

Сесилия, обведя мутным взглядом Этту и Делакорта, поднесла руку к затылку.

— Господи! — выговорила она с трудом. — Делакорт, ч-что случилось?

— Не волнуйся, Сесилия, — прошептал он, подхватывая ее свободной рукой под колени и легко поднимая с пола. Черный бомбазин накрыл его руку, подобно ночному водопаду, в ноздри ударил теплый, дразнящий аромат ее кожи.

Делакорт обернулся к служанке.

— Принесите, пожалуйста, лед и полотенце, — распорядился он.

Этта бросила на него внимательный взгляд, но быстро опомнилась.

— Сию минуту, милорд! — Присев в торопливом реверансе, она проворно выбежала в коридор.

Дэвид быстро пересек комнату и уложил Сесилию на длинный кожаный диван, стоявший под окнами. Когда ее затылок коснулся подлокотника, она, поморщившись от боли, произнесла:

— Проклятие! — и попыталась приподнять голову.

— Вот умница, — с легкой улыбкой проговорил Делакорт, затем, скинув с себя сюртук, скатал его в комок и осторожно подложил ей под плечи. — Так лучше?

Сесилия опять откинулась на подлокотник дивана.

— Д-да, — она коснулась кончиками пальцев виска и снова поморщилась, — спасибо. Я что, наступила на карандаш?

Все еще стоя на коленях у дивана, Делакорт принялся расправлять ее юбки.

— Да. — Он аккуратно прикрыл подолом ее лодыжки. — Это я виноват. Мне не следовало так швырять этот твой гроссбух.

— Ты здесь ни при чем. Это я слишком неуклюжая! — В этот момент зрение Сесилии начало проясняться, и она, наконец, поняла, в какой опасной близости от нее и от ее юбок находится лорд Делакорт.

Странно, но это нисколько ее не встревожило. Когда-то слова «Делакорт» и «юбки», сложенные в одну фразу, заставили бы ее опасливо поежиться, но сейчас Дэвид даже без своего элегантного сюртука, с галстуком, съехавшим набок, и встрепанными волосами выглядел как-то по-мальчишески безобидным.