Доброе. Светлое

Гет тоскливо вздохнул, потянулся и покорно зашагал по направлению к родительским покоям.

***
Свобода!.. Нет, не так – СВОБОДА!!!
До чего же приятно чувствовать себя свободным! Когда никто не стоит над душой, никто поминутно не дергает…
Медальон снова потеплел. За последние десять минут он нагревался уже четырнадцать раз. Камень в центре четыре раза становился багровым – значит, родители обнаружили письмо и папа в гневе… Тоже мне, дурака нашел – естественно, я не буду отвечать, когда сам Лорд Света рвет и мечет… Рвет он, скорее всего, всю ненужную корреспонденцию, а мечет – фамильный фарфор в стены и слуг… Еще восемь раз он светился зеленым. Мама волнуется… Жалко, конечно, но что ж делать?.. Какой у меня был выбор? Они сами загнали меня в угол, из которого был только один выход. В конце концов, папа всегда говорил, что доказывать что-либо лучше делом, а не словом. Вот я делом и докажу, что имею право сам

решать за себя. Кроме того, вся семья уверена, что я – эгоистичная сволочь. Тогда я и буду поступать, как мне предписывает подобный нелестный титул. Я не маленький, мне не три года, и согласно «Третьему Кодексу Света» уже два года, как могу нести ответственность за свои поступки. Так что имею полное право не обращать внимания на родительские призывы.Последние два раза медальон подмигивал осторожным золотистым. Брат. Не выдал, значит. Спасибо, Гет, век помнить буду! Все-таки хорошо иметь такого понимающего брата…

***

– Как. Это. Могло. Произойти? – в очередной раз спросил Лорд Света.

Гет вздохнул и начал отчитываться:

– Я оббежал весь замок. Выяснить удалось не особенно много. Тин воспользовался подземным ходом. Он взял из конюшни Рока…

– Ты же сказал, что он воспользовался подземным ходом?.. – уточнила Элизарра. Она сидела в кресле очень прямо и напряженно вглядывалась в лицо сына. Ее и без того бледное лицо было белее снега, длинные светло-каштановые волосы убраны в строгий пучок (в знак случившейся в семье напасти), в больших глазах – синих, как у брата, – на самом дне спрятана грусть, а тонкие руки смиренно сложены на коленях, и лишь длинные пальцы нервно мнут подол кружевной накидки. В этот момент Первый Сын Солнца почти ненавидел своего брата за то, как волновалась их мать.

– Мам, я заглянул в эти ходы. Там виверна может пролететь, и еще место останется! Он мог хоть проскакать там во главе небольшой кавалерии… Так вот, он взял Рока и боевое седло, – Лорд Света хмыкнул, – и через подземный ход улизнул за стены замка. Скорее всего, он накинул маску, потому что ход выводит прямо в центр Аэрон-Тея, а в городе его не видели. Под маской он может бродить где угодно и как угодно. Кстати, по пути он заглянул в сокровищницу. Дух-хранитель в истерике: говорит, забрал меч и небольшой мешок золота. Дух догадался, что Тин замышляет что-то не то, но помешать не смог – ну, знаешь, все эти детали, что Дух не может причинить вред членам семьи и всякое такое…

– А мне почему не сказал?! – рявкнул Годлар.

– А тебе сказать сначала не догадался, а потом испугался. – Гет вздохнул, – Вот, попросил меня отмазать…

– И на кой дохр ему это сдалось? – вздохнул Лорд, меняя тему. Гет понял, что на этот раз Духа-хранителя пронесло. Надо будет потом спуститься в сокровищницу, порадовать старика. А то он там так картинно прикладывал руку к груди и охал, что даже зная, что Хранители бессмертны, Гет едва не поверил, что у конкретно их Духа в ближайшие пять минут случится сердечный приступ.