Доброе утро

— О, прекрасно! — ответила я, стараясь не смотреть на экран со своим шоу и сосредоточиться. — Хм… — Странно, что там происходит? Майк только что пулей вылетел из кадра. — Извините, — сказала я рассеянно. — Просто… обычно в это время в студии находятся двое, Колин и Майк, но… Майка там нет.

Они смотрели на меня, ничего не понимая.

— Не обращайте внимания! — сказала я весело, — Возможно, они что-то поменяли. В любом случае, прошу прощения. Что вы сказали?

— Мы хотели спросить вас, что вы думаете по поводу спортивных передач, — сказал второй продюсер, пораженный моей неспособностью понимать, о чем со мной говорят.

— Ага, — сказала я. — Спортивные передачи. — Однако что-то весьма и весьма странное происходило в «Добром утре». Переносная камера двигалась следом за Майком по коридору в сторону наших служебных помещений. Мы всегда старались этого избегать. Нам вовсе не хотелось, чтобы все видели, в каких условиях мы работаем. А тут на экране были наши обшарпанные коридоры, наши видавшие виды столы — и Майк, достающий какие-то продукты. Какого черта?..

Сотрудники Эн-би-эс смотрели на меня с подозрением.

— Ну, — сказала я, — итак, м-м-м, что касается спортивных передач, то я думаю, нам следует привлечь женскую аудиторию через детей. Не так уж сложно превратиться из матери футболиста в настоящего фаната. Боже, что они делают?!

Продюсеры обернулись. На экране как раз была наша кухня. А перед плитой завязывал фартук… Майк Померой.

Я схватила со стола пульт.

— Извините, — сказала я, увеличивая громкость. — Надеюсь, вы не возражаете. Ха-ха, у Майка Помероя нервное расстройство в эфире, вот это новость!

Майк разбил в миску несколько яиц.

— Я подумал, немного поменяем кое-что сегодня, — сказал он, начиная взбивать.

Я с открытым ртом уставилась на экран.

— Когда-то, — сказал он, — итальянцы придумали обеденное блюдо. Такое, какое можно приготовить, используя имеющиеся под рукой продукты.

— Блин, — прошептала я. Меня не волновало, что все сотрудники Эн-би-эс уставились на меня. Меня не волновало, что я, возможно, только что провалила интервью. Майк Померой готовил.

В прямом эфире.

— Я готовлю фриттату почти двадцать лет, — сказал он, добавляя в яйца порезанные овощи, которые, вероятно, умыкнул из нашего буфета. — С тех пор как меня научила готовить это блюдо во время эротического приключения одна итальянская кинозвезда. — Он подмигнул с экрана. — Иногда я готовлю фриттату дома. Но только для людей, которые мне дороги.

Я поперхнулась и отпрянула от экрана.

— Секрет фриттаты, — рассказывал Майк в камеру, — в том, чтобы использовать очень горячую сковороду. Потому что это, друзья мои, то, что делает ее… — он выдержал паузу, — пышной.

Я прыснула. Режиссеры растерянно посмотрели на меня.

— Извините, — сказала я, все еще смеясь. — Это я так… извините.

Мой «Блекберри» завибрировал. Я вытащила его из кармана. Адам.

— Ну как, смотришь? — спросил он, когда я ответила.

— Да, — обалдев, покивала я. — Он сказал пышной.В эфире.

— Я знаю. — Адам сделал паузу. — Что ты собираешься делать?

Посмотрела на продюсеров. На красивый стол. На шанс, который я собиралась упустить.

— Он не будет просить дважды, — сказал Адам.

Глубокий вдох.

— Извините, ребята, — сказала я продюсерам Эн-би-си. — Мне надо идти.

Я стремглав выбежала из лифта. На улицах было полно утренних пешеходов. Я проталкивалась сквозь скопление медлительных туристов, перебегала дорогу на красный. Я пролетела по Шестой авеню, срезая путь через аллеи и аркады, скинула туфли и промчалась через Брайант-парк — и там, на площади Ай-би-эс, на большом экране, увидела Майка. Он все еще готовил свой завтрак. Он рассказывал всему миру, как надо переворачивать фриттату.

Я поспешила через вестибюль в лифт. Пробежала через запутанные коридоры и ввалилась на съемочную площадку. Майк как раз доставал из духовки готовую идеальную, пышнуюфриттату.

— Теперь ее надо немного охладить, — говорил он. Конечно. Потому что фриттата должна быть непременно комнатной температуры. Разве я могла об этом забыть!

Все стояли, глядя на Майка с благоговением. Колин следила за ним с раскрытым ртом. Ленни был бледен. Там был даже Адам, который пристально наблюдал за происходящим со своей неизменной улыбкой.

Майк наконец поднял глаза и увидел меня.

— Далее на этой неделе, — сказал он, — я покажу, как следует готовить фантастические пончики. Или, как их называют в народе, — и тут он мне улыбнулся, своей настоящейулыбкой, — донаты.

Я запрокинула голову и рассмеялась.

Ко мне подошел Адам.

— Не забудь, он по-прежнему один из трех самых ужасных людей на свете…

— О, — сказала я. — Я знаю!

Потом подошла Колин.

— А как же Эн-би-си?

Я покачала головой.

— Класс! Мы так давно ждали нормального продюсера. — Она смерила взглядом Майка в фартуке, который поразительно органично смотрелся на кухне. — Да, кстати, я тоже хочу, чтобы мне ставили в гримерную тарелку с тропическими фруктами!

* * *