Добропорядочная ведьма

Разговор дальше не шёл. Дар не стал отвлекать друга и начал рассматривать учеников. Все были нарядно одеты: большинство из присутствующих подпоясали робы бархатными или шёлковыми лентами с вышивками созвездий, волшебных существ и пентаграмм, а вместо удобных ботинок обули узкие вытянутые туфли с завитушками на носках. У некоторых мальчиков шапки заменили красные колпаки с тёплой меховой опушкой, а у девочек – вплетённые в волосы змеи, пауки, красные и золотые ленты. Самые суеверные не забыли про шарфы и вязаные шали.

У мелькнувшей в другой части зала Ханны причёска была усыпана снежинками, а туфли мерцали, покрытые тонкой корочкой льда. Заметив это, Дар аж присвистнул от зависти. Она и впрямь хороша в заклинаниях!

Сам он терпеть не мог Йоль, так как в этот день другие дети всегда проводили время в кругу семьи. А он – с бабушкой, которая не отдавала себе отчёт ни в том, какой сегодня день, ни в том, какое время года за окном. Зимой ему приходилось бегать за ней на улицу, чтоб обуть и одеть на ходу, так как та не находила ничего зазорного в прогулках по морозу в тапочках и халатике. Дару подумалось о том, что бабушка впервые за много лет отметит Йоль по-настоящему – она поселилась на время отсутствия Дара у мистера Беккера и его супруги. Наверное, поставили в печь пироги и собрались за столом, почти как он сейчас.

Дар прокрутил в голове ещё раз, все ли продумал для сюрприза. Хоть он и не любил праздник, но развеселить друзей всегда был рад.

Наконец-то подоспела запыхавшаяся Эли. Дар заметил в её волосах, торчащих во все стороны, паутину. Он мог бы поклясться, что попала она туда случайно и не была украшением причёски, но промолчал. С появлением Эли атмосфера между Даром и Тилем сразу наладилась, будто и не было никакого недопонимания.

Досыта наевшись праздничных блюд, под смех, шутки и разноцветные всполохи волшебных огней они все вместе переместились на улицу и направились к площади. Дар успел запустить в Тиля пару снежков, но тот так нервничал, что даже не заметил этого.

В центре площади разожгли поленья. Вспыхнул высокий костёр и потянул свои ярко-оранжевые язычки к самим звёздам. Фамильяры как по указке отошли от хозяев и стали дожидаться их поодаль. Даже Себастьян не стал исключением. Не прокаркав ни слова, он отлетел в сторону.

– Ты чего? – окликнул его Дар, но тот следил за действиями вокруг костра будто заворожённый.

Из его пламени тем временем начали выходить взрослые. Дар протиснулся между учениками и отошёл к домам. Там он подлетел к козырьку над входом в зал заклинаний и уселся на нём поудобнее. Отсюда отлично было видно всю площадь.

Он заметил, как от толпы учеников отделилась Ирма и бросилась к огню – из него появились её родители. Они обнялись, а потом одновременно и плакали, и смеялись. У Дара стало тоскливо на душе. На миг он представил себя на месте Ирмы, а вместо её родителей – своих. Когда опомнился, ведь сам он никогда не познает каково это быть заключенным в объятия матери и отца, рассердился на себя. Он-то думал, что давно повзрослел и перестал завидовать другим детям!

«Что ж, на этом празднике жизни мне делать нечего, займусь лучше приготовлениями!» – Он окликнул Себастиана и отправился на крышу.

Там его ждала Ванда. Ей было ужасно любопытно, зачем он расставил на зданиях вдоль главной улицы ведра с водой, но Дар ей ничего не рассказал, чтоб не портить сюрприз.

Он закатал рукава и начал шептать заклинания, понемногу выплёскивая воду над улицей. От монотонного и быстрого чтения  у него пересохло горло, но он не останавливался, и спустя десять минут всё было готово – с крыш до самой земли свисали ровненькие сосульки.

Ванда осмотрела льдинки и осталась в замешательстве.

– Это ещё не всё! Тебе понравится! – сказал ей Дар, чем заинтриговал приведение ещё сильнее.

Он достал из карманов ложки и вилки.

– Мой юный друг, ты в курсе, что я не могу есть? А столовые приборы сами по себе восторг у меня никогда не вызывали! – насупилась Ванда.

– Ты украл столовые приборы?! – ахнул Себастиан. – Позор, позор на мою голову! И как я не доглядел за тобой?

– Погодите вы оба, мне нужно сконцентрироваться! И нет, я не крал, а одолжил.

Дар сосредоточился и прочёл строки собственного сочинения:

«Вилки и ложки хотят танцевать,

Придётся музыку им самим сыграть!»

У ложек и вилок как по команде отросли крохотные ножки и ручки. Они выстроились в ровные ряды и замаршировали по крыше, направляясь к наколдованным Даром сосулькам. Рассредоточившись, они замерли в ожидании.

Дар встал посредине, поднял руки и взмахнул, словно настоящий дирижёр перед оркестром. Столовые приборы принялись играть на сосульках, устроив настоящий перезвон. Вскоре разрозненные ледяные нотки слились в одну мелодию, и по улице заструилась настоящая зимняя музыка, способная растрогать даже самоё застывшее сердце.

По щеке Ванды скатилась призрачная слезинка:

– Я так растрогалась, что, право, даже неловко, платка-то нет!

– Я рад, что ты оценила!