Добротолюбие. Том IV

Подвизайтесь все, большие и малые, новые и старые, все теките добре, все всегда с готовностию спешите на бдения, на послушания и работы. Да изгнаны будут от вас леность, гнев, задорность, зависть, противоречие, подозрительность и все другие страсти. Преуспевайте же паче во взаимной друг к другу любви, духом горяще, Господевиработающе: упованиемрадующеся, скорби терпяще, в молитве пребывающе (Рим. 12, 11, 12).

200.

1) Ублажив братий за строгую иноческую жизнь и указав в этом черты мученичества, убеждает продолжать так, обнадеживая, что в будущем станут вместе с мучениками. – Уверяя, что в будущем все, чего лишаем мы себя здесь произвольно, получим в совершеннейшем виде, убеждает радоваться всем лишениям и крепко держаться пути своего. – 3) Помянув о смертности, приглашает готовиться к смерти; и просит молиться об умершем брате, не очистившем совести своей от любоимания (так как в келлии его нашли два сребренника), – назначив поклоны. [3¹/, 36]

1) Благодарю вас, чада, что по теплейшей любви к Богу день от дня преуспеваете вы в угождении Господу, непрестанно благоговеинствуя, благожелательствуя, подвизаясь, воздерживаясь, довольствуясь тем, что дается, хлебом в меру и малостию вина, между тем не отставая от других в подъятии труда по работе, в неоставлении правила, в скорейшем пробуждении и приходе в собрание, в терпеливом стоянии до конца службы, – являя кротость, незлобие, безропотность: ибо ропщет ли кто, грех ему есть. Таковы подвиги проводящих послушническую жизнь в отсечении своей воли: в их мученичестве, вместо огня, котлов с смолою, стрел, когтей, мечей и крестов служат выше названные подвиги и еще следующие: поношения, бесчестие, сухоядение, измождение плоти чрез воздержание, нуждение себя, терпение скудости во всем, в одежде, в обуви, в крове и во всем прочем, потребном для жизни. Поелику венцы нам предлежат за претерпение прискорбностей и страданий, то будем мужественно проходить наш мученический подвиг о имени Господа нашего Иисуса Христа, чтобы там обрестись в одном чине со святыми мучениками, где вместо здешних скорбей, лишений и стенаний воздано будет нам: вечною жизнию, радостию неизглаголанною и веселием неописанным.

2) Нет у нас здесь града, по причине нашего отречения и от родины, но там мы будем гражданами Вышнего Иерусалима; называть кого-либо отцом по плоти не следует нам, но за то в веке оном обретем Отца в Боге; безнаследны мы на земле, но там дастся нам наследие со Христом; в утешениях плоти пищею, питием и всеми другими чувственными удовольствиями мы отказываем себе, но вам известно, что там будете наслаждаться тем, чего око не видало, о чем ухо не слыхало и что на сердце человеку не восходило. Почему радуйтесь и, взирая на сие, не падайте духом, не разленивайтесь, не бойтесь ни настоящих, ни будущих трудностей, будь они еще тяжелее. – Но что я говорю? Хоть огонь, хоть меч, хоть смерть, – все это ни во что вменяя, держитесь крепко пути своего.

3) По успению братий наших видите, что и к смерти каждый час приближаемся мы: вчера один отошел, другой за несколько дней прежде, – при дверях уже и еще кто-нибудь есть; а после него кто? – Может быть, я, да скажет всяк, – и начинай готовиться. – Поведать вам хочу и печаль души моей о брате Василии скончавшемся, что он отошел, не очистив совести своей, так как у него нашли два сребренника. Увы! какое ослепление! На чем удержал его диавол? Два сребренника почел ценными более Царствия Небесного. Не раз говорил я ему, что овол ли, или иглу, или писало, или другое что возьмет кто и припрячет у себя, этим одним наполняет он все место греха. Вы конечно видели это и сами у св. Кассиана, который говорит, что, по св. Марку, один грех наполняет место одиннадцати (измеряя полноту грешности двенадцатью). Почитая нечто своим и имея то, он душу и сердце свое туда вложил: ибо где сокровище, там и душа. Где же отречение? – Помолимся убо о нем, и одну неделю будем каждодневно класть за него по три поклона и творить тридцать молитв, да простит ему Господь прегрешение его.

201.

Изобразив братий совершенными во всех иноческих подвигах, прибавляет: будем навсегда таковы, делая каждый свое дело в свое ему время. [3 ¹/, 37]