Добрые люди

Но ведь именно такая она – любовь! Именно когда «первого встречного», именно когда «любого»! Потому что, если не так, значит, расчерчена где-то табличка, значит, выбивает чеки душа… И ведь самое главное – это истина, то, о чём я рассказываю! Ведь все-все-все это чувствуют! Не чувствовали, ну было бы столько жизненных драм? Да я лично знаю не одну и не двух, а множество прекрасных добрейших девчонок, которые, не имея в себе вот такой, как у меня, «прагматической» половинки, честно и доверчиво отдали свою любовь первому же встречному, первому же пообещавшему, пусть он даже и врал, пусть она даже и не нужна была ему вовсе. И вот, вы знаете, какую я странность подметила: те, которые привыкли объедаться сладеньким, которые пробовали и перебирали, а закончив составлять табличку собственных предпочтений, ткнули милым пальчиком в меню, «заказав» себе самого вкусного принца – те всерьёз считают, что любят, те ощущают себя совершенно счастливыми, хотя о том, что такое любовь, даже и приблизительного представления не имеют; те же, которые одарены способностью любить, которые умеют терпеть и дарить себя без остатка – у тех почему-то глаза все изъедены солью, те считают, что несчастны и искренне страдают, ожидая, когда ж наконец их полюбит этот случайно им подвернувшийся человек. Зачем же нас так перепутали? За что обманули? Почему в детстве нас не учили, что сладость – состояние сытого тела, что солёный и горький – вот вкус настоящей любви!

Я потому-то, наверное, и решилась привести в порядок и запостить этот, давно уже исшумевшийся в голове возмущённый поток, что ещё никто и никогда не раскрывал добрым и наивным девчонкам всю необъятность этого малюсенького секрета: как же нам не «умирать от смерти», как оставаться счастливыми, любя, но не рассчитывая на взаимность, отдавая себя, но даже не ожидая подарка взамен. И знаете, думаю, что заслужила право быть учительницей! Так долго, так мучительно я понимала это всё про себя… Из тех ли я, что способны любить? Из тех ли, что просто любят пельмешки?

Представьте умирающего от голода, который в любой момент может подойти и наесться, но который терпеливо и неподвижно наблюдает: как на глазах пустеет холодильник, как сытные упаковки разъезжаются в уютных корзинках, как цепкая маленькая рука с лоснящимися алыми коготками приближается к последней пачке, неторопливым сомневающимся движением оглаживает её, медленно обхватывает её за горлышко, крепко сжимает и вдруг резко дёргает вверх…

Расставшись со своим парнем (а точнее, не сумев удержать его на выгодных мне условиях), я принялась танцевать и веселиться. Ведь именно так, по рекомендациям модных блоггерш, должны поступать уверенные в себе женщины. Танцевала и веселилась я, стоит отдать мне должное, столь же прилежно, как и училась на факультете специальной педагогики, вот только, в отличие от профессиональных знаний, уверенность во мне как-то не сильно прибывала, поэтому я частенько обнаруживала себя в каком-нибудь мрачном туалете бесшумно ревевшей среди клубящейся толпы сомнений, гулко стучащей в стену, что я одна во всём виновата, что я всё решила неправильно, что ничего ещё не поздно изменить… Поделиться мне было абсолютно не с кем. Родители жили за сотни километров; родственники, которые как бы «осуществляли контроль», вполне себе удовлетворялись ежеквартальными короткими встречами, сокурсницы же мною самой были отогнаны на такое расстояние, на каком тихий спокойный разговор становился невозможным.

Нет, с девчонками я, конечно, пыталась сближаться. Их ушки навострялись с горячим интересом, лишь только я касалась в разговоре до своих чувств, их внимательные глазки вспыхивали нетерпеливым блеском, лишь только им попадались незатёртые следочки слёз на моём лице. И хотя я и тогда уже прекрасно знала, что между женщинами никакой дружбы быть не может – настолько всё в муках нам достаётся, столько времени мы просиживаем перед зеркалами, намалёвывая на лицах рекламные послания для наших единственных и неповторимых (разумно полагая, что раз они для нас – цветастые пачки, то и мы для них – никак не иначе; а какая ж дружба может быть между упаковками с ограниченным сроком годности, стоящими на одной полке?), но они так тепло утешали меня, так убедительно доказывали, что «не стоит держать в себе», что «нужно делиться, чтоб было легче»… В общем, в тот день, когда я, ну совсем уж не выдержав, допустила невозможную глупость, то есть откровенно поговорила с одной, самой близкой из них, в тот же самый день обо всех моих переживаниях стало известно всему потоку…