Добрые Люди (СИ)

Добрые Люди

Глава первая

В душном Верно я откровенно скучал: уже третий день как лил дождь, а с пирсов тянуло запахом тухлой рыбы. Посредник явился с письмом в самый разгар честно заслуженного отпуска, так что приходилось мириться в ожидании встречи. Южный город мне приглянулся давно — тут собирались преферансисты со всех уголков Соединённого королевства, — но тёплый влажный климат и затяжные осенние дожди порой приводили в унынье. Особенно если приходилось коротать деньки сидя в пустом зале трактира. То ли дело игорный дом у сквера, где за столом, покрытым зелёным сукном, в компании азартных игроков можно расписать «пульку», что я, собственно, и планировал, но Создатель решил иначе.

Сегодня дождь лил, казалось, с удвоённой силой, благо покидать уютный трактир мне не требовалось — я спустился в общий зал, заказал кружку тёмного пива и стал ждать. Вскоре явились двое. Одного из них я знал. Северянин — посредник — представлялся всегда Вёрландом. Впрочем, имя скорее всего вымышленное. Гнусный тип. Хотя кого я обманываю? По определению на Добрых Людей должны работать одни мерзавцы и подонки. Молва дело такое: сказал один — подхватила сотня. Церковь Создателя давно записала в еретиков и меня, и Вёрланда, и всех тех, кто так или иначе был связан с братством. Пускай. Моя вера в людей давно пошатнулась, да и плюсы тут определённо были: иногда хватало лишь одного намёка, что ты один из них, и тщедушные благородные гадили в собственные портки. Но, как бы там ни было, а посредник менее гнусным от этого не казался. Или это всего лишь моя личная неприязнь к этому типу?

Вёрланд был не один, что меня слегка насторожило. Посредник явился на встречу вместе с алианцем, который явно чувствовал себя неуютно: движения его были резки, а шаги излишне размашистыми — незнакомец спешил. Без лишних слов он уселся напротив и положил руки на столешницу ладонями вниз, тем самым продемонстрировав кольцо с тритоном. Вот уж кого бы я записал в еретики, так это цеховых владеющих Западной Алии. Лицо человек скрывал под глубоким капюшоном плаща. Голос его был скрипучим, впрочем, как и у большинства алианцев.

— Доброго здравия, — начал Вёрланд дежурной фразой.

— От добра добра не ищут, — буркнул я.

Он кивнул, принимая ответ.

— Не тратьте моё время, — проскрипел владеющий.

— Это ритуал, — пожал плечами северянин.

Алианец должно быть дёрнул головой, так как капюшон его слегка качнулся. Нервничает?

— Ты должен сегодня же отбыть, — сказал он мне. — Сейчас же!

— Что? — ухмыльнулся я. — Прямо-таки сию же минуту?

— Именно. Вот письмо. Дальше по обстоятельствам. Наше время вышло ещё вчера.

Владеющий протянул конверт. Стоило мне того коснуться, как мир вспыхнул белыми искрами и словно сжался в точку, а мигом позже я оказался в кромешной темноте.

«Бесов праздник!»

Я замер и прислушался. Где-то слева шумела вода, чувствовалось слабое дуновение ветра, который приносил едва различимые ароматы: пахло лесом, старым лесом и ещё ягодами. Земляника? Да, это определённо была земляника. Ещё что-то слабо гудело: звук то приближался, то отдалялся, гонимый порывами ветра — водопад?

Дождавшись пока боль и покалывания в конечностях, от которых сводило скулы — верный признак воздействия силы — утихнут, я открыл глаза. Долго смотрел прямо перед собой и вскоре смог различить редкие искры — они то появлялись, то исчезали в серой пелене. Вероятно, стояла глубокая ночь, а я смотрел на плывущие облака, в просветы которых иногда проглядывали звёзды. Луна этой ночью либо ещё не взошла, либо уже скрылась, что слегка печалило — мне нравилось смотреть на луну. Холодно. Я мог бы поспорить, что слышу, как быстрый поток воды гонит шугу, прибивая мелкие льдинки к галечному берегу. Впрочем, низкая температура воздуха совершенно не беспокоила: Добрые Люди давным-давно испортили мою кровь и умереть от переохлаждения и уж тем более заболеть не выйдет. Странно, но в подобные моменты я всегда вспоминал, что от человеческого во мне осталось не так уж и много.

Небо успело окраситься в бледно-серые тона, прежде чем я сумел обрести частичный контроль над телом и сесть прямо. Ещё минут пять я боролся с тошнотой. Огляделся. Справа сплошной стеной стоял лес — мрачный и жуткий, — слева шумела река, на галечном берегу которой сидел я. Противоположный же берег представлял собою крутой склон — сопку — с редкими чахлыми пихтами. Край, забытый Создателем. Я даже немного удивился такому пейзажу, быть может, к утру картина проясниться, и я смогу сориентироваться — увижу тракт или дым из печных труб?