Добрые предзнаменования (пер. В.Филиппов)

Далеко внизу дерево разорвало стенки своей тюрьмы из фактурного бетона и рванулось кверху, как курьерский поезд. Хайме никогда не осознавал, что деревья, когда растут, издают особый звук. Этого вообще никто не осознавал, потому что если нарисовать график этой звуковой волны, от одного пика до другого будет двадцать четыре часа.

Проиграйте этот звук на огромной скорости и услышите, что деревья растут со звуком «вжж-уух!»

Хайме смотрел, как оно надвигается на него, словно зеленое грибовидное облако. Из-под корней вырывался пар.

У балок не было ни малейшего шанса. Остатки купола взлетели в небо, словно шарик для пинг-понга на струе из фонтана.

И во всем городе творилось то же самое, только города больше не было. Видно было только сплошное зеленое покрывало – во все стороны, до самого горизонта.

Хайме уселся на своей ветви поудобнее, уцепился за лиану и засмеялся. Он смеялся, и смеялся, и смеялся.

Вскоре пошел дождь.

* * *

Исследовательское китобойное судно Каппамаки занималось исследованиями на тему «Сколько китов можно поймать за неделю?».

Только вот сегодня китов не было вообще. Команда бессмысленно глазела на экраны, на которых с помощью новых высоких технологий показывались любые объекты крупнее сардины и рассчитывалась их чистая стоимость на международном нефтяном рынке, но ничего на них не видела. Если там и показывалась случайная рыбешка, она удалялась с такой скоростью, словно куда-то опаздывала.

Капитан побарабанил пальцами по пульту. Он подозревал, что вскоре ему придется проводить свое собственное исследование, чтобы выяснить, что происходит со статистически небольшой выборкой капитанов китобойных плавбаз, вернувшихся в порт с пустыми трюмами и без материалов для исследования. Что, интересно, с ними делают? Может, запирают в комнате наедине с гарпунной пушкой, и ожидают, что ты поступишь, как честный человек?

Этого просто не могло быть. Хоть что-то должно обнаруживаться.

Навигатор оторвал лист с принтерной распечаткой и уставился на него.

– Досточтимый господин, – сказал он.

– Что еще? – раздраженно повернулся к нему капитан.

– По-видимому, к большому несчастью у нас серьезные неполадки с аппаратурой. В этом месте глубина дна должна быть двести метров.

– И что с того?

– По моим показаниям глубина получается пятнадцать тысяч метров, досточтимый господин. И становится все глубже и глубже.

– Ерунда. Такой глубины не бывает.

Капитан уставился на скопище высоких технологий стоимостью в несколько миллионов йен, и ударил по пульту кулаком.

Навигатор нервно улыбнулся.

– А, вот, господин, – сказал он, – становится уже мельче.

Где никогда не слышен грохот волн,/ В бездонной пропасти, что глубже глубины, как было известно Азирафелю и Теннисону, / Спит крепко Кракен.

А теперь он проснулся.

Миллионы тонн глубоководного ила обрушились с его боков, когда он начал подъем.

– Видите? – сказал навигатор. – Уже три тысячи метров.

У кракена нет глаз. Ему просто не на что смотреть. Но подымаясь в струях ледяной воды, он слышит неслышимый нами шум моря, горестные свисты и переливы песен китов.

– Э-э…, – замялся навигатор. – Одна тысяча метров.

И он начинает сердиться.

– Пятьсот метров.

Каппамаки подхватывает внезапно вздувшейся волной.

– Сто метров!

Над кракеном – какая-то железная крошка. Кракен поворачивается.

И десять миллиардов банок собачьих консервов вопиют о мщении.

* * *

Стекла из окон домика посыпались внутрь. Это была уже не буря – это было побоище. Хлопья цветов жасмина полетели через комнату, вперемешку с дождем из карточек.

Ньют и Анафема прижались друг к другу в крошечном закутке между перевернутым столом и стеной.

– Ну давай, – пробормотал Ньют. – Скажи, что Агнесса и это предсказала.

– Она же писала «и приносит он бурю»!

– Да это ураган какой-то! А она говорила, что случится дальше?

– С номера 2315 есть ссылка на 3477, – ответила Анафема.

– И ты помнишь это в таких подробностях в такой момент?

– Раз уж ты заговорил об этом, то да, – сказала она. И протянула ему карточку.

3477

Пусть вертится колесо Судьбы,

? Боюсь, какая-то мистика. – А.Ф. Деталь, 17 окт. 1889 г.

пусть говорят сердца,
есть другие огни помимо моего;
когда ветр раздует цветы,

Цветы – цвета? – О.Ф.Д., 1929, 4 сент.

откройте друг другу объятья,
ибо покой придет, когда Красный и Белый и Черный
и Бледный прибудут.

Предполагаю, снова Откровение, гл. 6 – д-р Том. Деталь, 1835

МИГ – НАША РАБОТА.

Ньют перечитал предсказание еще раз. Снаружи послышался такой звук, словно лист гофрированного железа перекатывался между кустов, что он, собственно, и делал.