Добрые соседи (СИ)

— Так она, бывало, отчитывала меня в детстве, когда я рисовал пастой на зеркале, вместо того чтобы чистить зубы…

Ненила тем временем раздавала ценные указания остальным. Хлюп безропотно юркнул в ванную, получив напутствие "Пока все не заблестит — на глаза не показывайся!"

— А теперь ты, молодец рукастый… Ну, чего в дверях маешься, заходи — работа вмиг найдется!

Катерина невольно подобралась, стиснув тряпку, словно оружие. Вдруг нахлынуло странное, плохо поддающееся описанию чувство, вернее, описать-то его было можно, но вот объяснить… В этом не было никакого смысла — ревновать своего домового к домовому самых близких ей людей, без пяти минут — родственников. Просто раньше ни у кого кроме нее не было почетного права рявкать на Сама.

И никогда прежде ее домовой не улыбался в ответ так глупо и счастливо.

* * *

Она не стала дожидаться ценных указаний — это было бы для нее уже слишком — просто пошла на второй этаж, кивком позвав за собой Алексея.

— А ты неплохо тут ориентируешься, — рассеянно заметил он.

— Доводилось бывать, — пробормотала Катерина. Войдя в одну из комнат, она занялась, на первый взгляд, совершенно бессмысленным делом: принялась сосредоточненно тереть тряпкой чистую стену напротив окна. Алексей, помедлив, присоединился.

— Возможно, я ошибаюсь… — нарушил он наконец молчание. — Но, по-моему, ты своего домового…

— Да, черт возьми! — Катерина в сердцах отшвырнула тряпку. — Ревную. Я ревную Сама к этой… лахудре. И тебя, если уж на то пошло — тоже. Она была рядом с тобой почти всю твою жизнь. Это кажется забавным?

— Ничуть, — Алексей продолжал невозмутимо мыть стену. — Вот я тебя к Саму не ревновал ни единой минуты, напротив — очень рад, что он есть. И не зови Ненилу лахудрой — ей-то плевать, а вот ма расстроится, да и мне неприятно.

— Ах, простите мою несдержанность и… Чего? Как ты мог ревновать или не ревновать к Саму? Вы же только сегодня познакомились.

— Ну, вообще-то мы знакомы уже около года. Однажды, оставшись у тебя ночевать, я пошел рано утром в кухню попить, а Сам как раз чинил там дверную ручку. Он просто кивнул мне и продолжил работу. И вот тут я понял, почему за все время, что мы вместе, ты ни разу не попросила меня забить гвоздь, ввернуть лампочку или передвинуть мебель, и это при том, что братьев у тебя нет, отец постоянно в разъездах, а о другом мужчине я бы просто догадался. Стой, не заводись, — он вскинул руку, не дав Катерине выпалить очередную гневную тираду. — Да, я достаточно хорошо знаю тебя, чтобы догадаться, есть мужчина, или нет, а вот Сам был для меня сюрпризом — в лучшем смысле этого слова. Кстати, ты в курсе, что они выглядят иначе, если смотришь на них боковым зрением?

— Ты знал, — забыв о праздничном наряде, Катерина привалилась к пыльной стене и села прямо на пол. — Все это время. Знал. И даже не намекнул.

— Ждал, когда ты сама расскажешь. Уверен, у тебя были веские причины для молчания.

— Ох… — Катерина замотала головой, словно вытряхивая воду из ушей. — Еще бы не веские. Их же никто не видит, если только они сами не захотят! Представляешь, каково с этим жить?

— Я вижу. Братья. Ма видит, — Алексей шагнул к ней, помог подняться и обнял. — Все хорошо. Теперь нас больше.

— О…кей, — Катерина отстранилась, выключила в комнате свет и подошла к окну. — Раз ты, так сказать, морально готов к чудесам, сейчас мы кое-что проверим!

Старые пыльные жалюзи отказывались подчиняться механизму и после третьего рывка, вместо того чтобы открыться, попросту рухнули на пол. Луна едва виднелась из-за облаков, но и этого оказалось достаточно.

— Ух ты! А я гадал, зачем так яростно драить стену!

— Гадал, но не спросил. Опять.

— Ну… Ма, кажется, хотела поклеить обои, так что…

— Да-да, разумеется. Чтоб ты знал, в полнолуние буквы проступают через любые обои и краску. Я не видела, но мне рассказывали. Это вам не кентервильская акварелька — Сам все делает на совесть. Надеюсь, на правах хозяев вы сможете убрать этот кошмар, если очень постараетесь. Кстати, еще одна такая надпись — в кухне.

Словно уловив, что о ней вспоминали, луна выглянула смелее и в ее свете буквы на стене налились зловещим багрянцем, став похожими на кровоточащие раны.

— О-фи-геть! — Алексей осторожно дотронулся до стены. — Вот это исполнение! Даже как-то жаль убирать такое. Хотя содержание, по-моему, слегка подкачало.

Катерина включила свет и кровавые буквы начали блекнуть, пока совсем не исчезли.

— Содержание как раз актуальное, по крайней мере — для Сама, — она невесело усмехнулась. — Его предыдущие люди оказались на редкость талантливыми дебилами: одна непогашенная керосиновая лампа и — дымящиеся руины вместо двухэтажного особняка. Сам успел спасти людей, но не дом. А они просто бросили его. Ушли, не взяв ни единого угля, хотя их там были целые кучи.

— Керосиновая? — Алексей задумчиво потер подбородок. — Сколько же лет назад это было?

— Больше семидесяти. Почти сотня, то есть…

— Знаю — ему все пришлось начинать с нуля. А его бывшие — действительно идиоты! Прямо "Вишневый сад" устроили!