Добрые советы проповедникам Евангелия

Прежде всего мы сами должны постараться приобрести твердую надежду на получение будущего блаженства.

Проповедник Евангельской благодати прежде всего должен быть сам достоин ее; это - очень простая и вместе очень важная истина. Никакая степень образованности и учености не может дать божественного призвания к проповедничеству. Настоящая истинная жизнь в Боге - вот непременное условие его. И как бы ни была велика "слава" проповедника, он - не проповедник, если нет у него этого условия.

"Укрась сначала себя самого, а затем уже - твоих братьев", говорят раввины. "Рука, которая должна очищать других, говорит св. Григорий, должна сама быть чиста". Обращение -это необходимое условие для проповедника. Вы, кандидаты на нашу кафедру, - вы "должны вновь родиться"! И никто не может с уверенностью предположить в себе существование этого необходимейшего условия. В данном случае очень легко мы можем ошибиться. Верьте мне, вовсе не так легко узнать, определить свое призвание и назначение "свыше". Мир полон ошибок, в нем много людей, преисполненных самомнения, много льстецов, словно коршуны около трупа, льнущих к проповеднику. Мы не можем доверять вполне даже собственному сердцу: в нем истина лежит лишь далеко-далеко, - в самой глуби его. И самих себя мы должны серьезно и очень тщательно исследовать, чтобы не оказаться самим виновными в том, о чем мы проповедуем другим.

Как ужасно быть проповедником Евангелия и быть при этом самому необращенным! Да внушает каждый из присутствующих здесь душе своей: "как ужасно было бы для меня, если бы не оказался я сам проникнут силою той истины, проповедовать которую я приготовлюсь!" Не проникнутый этою силою проповедник есть какое-то смешение самих противоречивых элементов. Не возродившийся духовно пастырь душ есть не более, как слепец, взобравшийся на кафедру оптики, читающий лекции о законах зрения, рассказывающий своим слушателям о мягких оттенках и нежных переходах света и теней, и сам в то же время находящийся в полном мраке! Он - глухой, сделавшийся профессором музыки, судьею мелодий и гармоний, недоступных его слуху! Он просто крот, берущийся учить летать молодых орлят!

Много сравнений можно было бы и еще привести здесь, если бы это было нужно. В ужасном положении находится подобный человек. Он взялся за дело, к которому совершенно неспособен, но за которое должен будет нести тяжелую ответственность, - так как он сам избрал его для себя. Как ни блестящи его природные способности и духовные дарования, но он не пригоден к этому духовному делу, если не высока его собственная духовная жизнь, и прямой долг его в таком случае - отказаться от своего звания до тех пор, пока он не достиг первого для этого условия.

Страшно быть подобным пастырем еще и в другом отношении. Если нет у пастыря призвания "свыше" - каким несчастным чувствует он себя тогда! Могут разве утешать его тогда духовные совершенствования и преуспеяния его прихожан? Что должен чувствовать он, выслушивая взывание о помощи и воздыхания кающихся или их сомнения и опасения, их боязнь за будущее? Ведь он может лишь удивляться, - как могли произвести подобное сильное действие слова его проповеди, потому что ведь и слова неверующего проповедника милостиею Божиею могут благотворно действовать на человеческие души, хотя Господь и не признает самого проповедника! И в какое смущение могут привести подобного человека вопросы уже духовно зрелых христиан относительно их внутренней борьбы! Сколь беспомощным должен он чувствовать себя на этом пути, по которому уже следуют его возрожденные духовно слушатели! Как может он делить с ними их радостные надежды на смертном одре или их радость при участии в преломлении хлеба?

Часто случается ведь, что молодые люди, предназначенные для какого-нибудь дела, которое им не нравится, предпочитают лучше бежать и уходят в море, лишь бы не заниматься ненавистным делом. Но куда же убежит человек, принявший на всю жизнь свою священное звание и не чувствующий в себе силы исполнить его? Как может он привлекать сердца ко Христу, если сам совершенно чужд Его спасающей любви? Поистине, это - ужасное рабство! Такому человеку должен быть противен и самый вид проповеднический кафедры...