Добрые времена

Бежать становится труднее. Но отставать нельзя. Попадается водная преграда. Разведчики показывают брод. Гуськом, по пояс в воде, перебираются через речку и снова разворачиваются в цепь.

Наконец и третья линия окопов позади.

— Привал! — раздается команда.

Солдаты буквально падают на землю. Как хорошо! Хоть отдышаться можно. Кое-кто пытается кемарить. Но зря. Полк получает новый приказ. Необходимо в стремительном марш-броске зайти неприятелю в тыл и завершить окружение вражеской группировки.

Об этом едва успевает сообщить своему взводу лейтенант Зотов, как к ним подкатывает мотоцикл.

Офицер с повязкой на рукаве сообщает:

— Товарищ лейтенант, вы убиты. Командование примет... — офицер обвел взглядом строй и продолжил: — Вот вы, старший сержант. Фамилия?

— Старший сержант Бессонов!

— Принимайте командование.

— Есть. Взвод, слушай мою команду. В походную шеренгу по двое становись! Направо! Бегом, марш!

Периодически у развилок дороги Ромка приостанавливался и сверял направление по компасу. Потом догонял взвод.

— Живей, ребятки, живей! — подбадривал он своих, стараясь не замечать страдальческих гримас Светика.

Но что это? Ромка вдруг увидел, как Рожнов решительно забрал автомат у Анохина.

— Зря я, что ли, весь месяц его мясо ел! — под общий смех ответил Боб на вопрошающий взгляд командира.

Как-то вдруг теплее стало от этой шутки Рожнова и бежать уже легче. Но потом ноги снова становятся будто свинцовые. Сколько они пробежали? Ромка сверяется по карте. Километров пять. Значит, надо еще три.

— Надо, мальчики, надо! — просит он не по-уставному.

«Надо». Ромка неожиданно вспомнил разговор с Андреем, состоявшийся незадолго перед отъездом.

...Он толкнул дверь, на которой красовалась надпись «Секретарь райкома». За столом сидел Андрей и чего-то ожесточенно чиркал на бумаге. В кабинете больше никого не было.

— Роман? Заходи. Рад тебя видеть. Садись. Поговорим.

Но едва Ромка сел, раздался телефонный звонок. Сначала Андрей слушал спокойно, потом начал раздраженно отвечать. Бросил трубку. Потом сам начал набирать какой-то номер. В этот момент ввалилась целая ватага девчат и ребят. Все они одновременно говорили, что какой-то Иван Иванович не дает автобуса, что мероприятие срывается. Андрей снова схватился за телефон, долго убеждал Ивана Ивановича. Потом снова вошел кто-то и еще кто-то и так часов до семи вечера.

Наконец кабинет опустел и звонки замолчали.

— Вот так-то, брат Ромка! — сказал Андрей чуть виновато. — Завтра у нас субботник, горячка, сам понимаешь. Хотел с тобой, об институте поговорить, но...

Андрей посмотрел на часы.

— Надо двигать. В восемь — собрание в одной организации. Вопросы есть?

— Один, — сказал Ромка.

— Давай.

— Зачем ты сюда пошел работать? Я же знаю, что ты об аспирантуре мечтал. Может, обязали, как члена партии?

— Нет, никто не обязывал. Просто предложили. Сказали, что считают мою кандидатуру подходящей.

— Значит, наука побоку?

— Думаешь, мне легко было принять решение? — взорвался Андрей. — Конечно, аспирантура, защита — накатанная дорожка. Но здесь ведь важнее. Понимаешь? И я здесь нужнее, чем в аспирантуре. Причем нужен каждую минуту, каждый час. И вот сознание этого и заставило меня согласиться.

— Впрочем, — Андрей махнул рукой, — все равно не поймешь. Самому пережить надо.

Может, сейчас наступил такой момент и для них?

— Надо, мальчики, надо! — повторяет Ромка.

По рации передается приказ развернуться в цепь и идти быстрым шагом.

«Это уже легче!» — думает Ромка, отдавая команду.

Но тут же убеждается, что передышки пока не будет. С фланга раздается автоматная очередь. Видимо, они нарвались на какую-то группу отступающего противника.

— В атаку, ура! — неожиданно кричит Анохин, только что получивший свой автомат из рук Рожнова.

Какая-то веселая ярость охватывает взвод. Все кидаются вперед. Бессонов попытался погрозить Светику кулаком, но в темноте кто же увидит?

Неожиданно у Ромки под ногами ахает оглушительным хлопком взрыв-пакет.

— Это откуда же? — он крутит головой и замечает затаившуюся под кустом фигуру.

Одним ударом Ромка опрокидывает навзничь неприятельского солдата.

— Я тебя убил! — испуганно кричит тот.

— Это я тебя сейчас убью, — разъяренно заявляет Ромка.

Ошеломленные яростным натиском, вражеские солдаты сдаются. Их отправляют в тыл. А взвод снова идет вперед.

Первые лучи солнца застают их лежащими на склоне холма. Стоило Ромке дать команду «ложись», как все уснули будто убитые. Ромка и сам с трудом борется с дремотой. Поэтому не сразу услышал попискивание рации.

— «Сокол, сокол»! — слышит он голос Зотова.

— Я — «сокол»! — отвечает Ромка.

— Где находитесь?

— На заданном рубеже. Восточная сторона отметки сто семнадцать, — рапортует старший сержант.

— Добро, — сдержанно говорит «убитый» Зотов, но в голосе его слышится одобрение. — Через тридцать минут спускайтесь к дороге. Подойдут «броники». Едем домой.

Ромка оглядывает лица спящих солдат. Сейчас они все ему кажутся родными и близкими. Пускай поспят еще немного...

Добрые времена