Добрый ангел смерти

— Вона туды пишла, — Галя показала рукой на ангар с полураскрытыми ржавыми воротами.

— Зачем?

— Пэрэодягтысь…

Я направился к ангару, но не успел пройти и полпути, как увидел вышедшую мне навстречу Гулю в джинсах и серой футболке. В руке она несла сложенное темно-красное платье-рубаху.

— Ты знаешь, куда мы едем? — спросил я ее шепотом.

— Да, — ответила она, улыбнувшись.

— Может, тебе лучше остаться сейчас здесь? А потом прилетишь в Киев, когда все уже будет в порядке. Я тебя встречу.

Гуля отрицательно мотнула головой.

— Мы теперь одно целое: муж и жена, — сказала она. — Я могу потеряться без тебя, ты потеряешься без меня. Я не хочу остаться одна…

Я обнял Гулю, крепко прижал ее к себе и ощутил ее ответные объятия, ее сильные, красивые руки.

«Кто из нас кого будет защищать?» — подумал я не без иронии.

— Все будет хорошо, — прошептала мне в ухо Гуля и запечатала слова поцелуем.

Я тоже поцеловал ее в ухо.

Глава 54

Как только два азербайджанца в грязных синих комбинезонах появились у въезда на паром, перекрытого покрашенной в красный цвет цепью, у причала собралась немалая толпа желающих стать пассажирами. Очередь машин протянулась метров на двести до ржавого ангара и хвост ее спрятался где-то за ним. На козырьке ангара метровыми белыми буквами было написано «ТУРКМЕНБАШИ». Сначала я удивился, но быстро понял, что это новое название Красноводска.

Оба самосвала стояли теперь в первой десятке. Я с грустью оглянулся на «лендровер». Эта машина внушала мне больше доверия, чем «КрАЗы». И хотя я особо не полагался ни на Амана, ни на Юрия, было бы куда спокойнее, если б они отправились с нами. Но то, что они оставались здесь, было вполне логично — они оставались на своей территории. Вот только почему вместе с ними оставался полковник Тараненко? Какие дела задерживали его здесь, в Туркменистане, если главной задачей была доставка песка на Украину?

Покрашенная в красный цвет цепь с грохотом упала. Один из азербайджанцев лениво потянул ее на край и там придвинул ногами к боковому борту. Второй стал посередине въезда и приглашающе махнул передней машине. Красная «Лада» подъехала и остановилась. Водитель — низенький и щуплый кавказец — вышел из машины, отсчитал контролеру в синем комбинезоне определенное количество купюр и, вернувшись в машину, заехал на палубу.

Контролер внимательно проследил, куда поехала и где остановилась «Лада», потом обернулся и позвал жестом следующую машину.

Солнце припекало. Я вытащил из бокового карманчика своего рюкзака войлочную остроконечную шапку, расправил ее и надел на голову. Снова подошел к Гуле.

— А тебе Аман ничего не говорил? — спросил я.

— О чем?

— О нашей поездке…

— Нет, — ответила Гуля. — Он только пожелал удачи. Три раза.

— Три раза? — переспросил я.

Она кивнула.

Я оглянулся, бросил взгляд на Амана, Юрия и полковника, спокойно о чем-то беседовавших, стоя между джипом и ангаром. Посмотрел на Петра и Галю, молча сидевших на стальной ступеньке «лендровера». При всем моем внутреннем напряжении я не мог не ощущать атмосферу удивительного спокойствия, царившую в порту. Я не мог не заметить холодное спокойствие на лицах Петра и Гали и беззаботность троицы коллег. Даже погрузка на паром происходила как-то слишком спокойно, без спешки, без шума и криков. Пешие пассажиры терпеливо ждали, пока одна за другой машины не заедут на палубу.

Второй азербайджанец в синем комбинезоне принялся помогать первому и пошел на палубу, где стал следить, чтобы водители ставили свои машины ближе к середине плотными рядами, не оставляя незанятого пространства.

Из-за ангара появился хвост автомобильной очереди, и вскоре вся эта многоколесная змея вползла на палубу парома, заполнив собою все пространство.

Паром присел под тяжестью груза поглубже в воду, и граница между двумя ржавчинами исчезла.

Еще через полчаса, уже погрузившись и сложив вещи в одну кучу на верхней палубе, мы вчетвером провожали взглядом удалявшийся порт Красноводска и постепенно превращающийся в темную точку на коричневом берегу «лендровер». Но джип так и не превратился в точку — он вскоре уехал.

Море было спокойным. Грязная темнозеленая вода, покрытая перламутровой пленкой мазута, легко колыхалась под неспешно плывущим паромом.

Только чайки кричали, то обгоняя паром, то снова возвращаясь к его корме.

Но никто не бросал им корма. Пассажиры, среди которых в основном были казахи и кавказцы, молча сидели на своих сумках и чемоданах.

— Пошли прогуляемся, — предложил я Гуле.

Оставив Петра с Галей сторожить вещи, мы прошлись по палубе, обошли паром вдоль бортов, с интересом изучая открывшиеся горизонты.

Влажный воздух отдавал солью и йодом. И солнце, зависшее между берегом и нами, не казалось жарким.

Обнявшись мы остановились у заднего борта, глядя на расползавшиеся за паромом невысокие волны, на уходящий в прошлое берег.

С этого расстояния можно было рассмотреть и часть города, спрятавшегося справа от порта, за невысокими желтыми холмами. Обычные пятиэтажки.

— Ты была в Красноводске? — спросил я Гулю.

— Нет.

— Я тоже нет, — усмехнулся я.