Добрым словом и пистолетом (СИ)

— Тогда второе, — продолжил он, — нам передали, как будто зашла речь еще о кое-каких частных инициативах и личных связях.

— Когда передали?

— Вчера. И не днем раньше, господин Куталион. Раньше с нами никто не связывался и связи не искал.

— Допустим.

— Пожалуйста, — согласился Амрод, закинул ногу на ногу, расслабленно покачал ботинком. Остальные братья не вмешивались: Маэдрос так и слушал спокойно, Маглор слушал с видом заинтересованным, Карантир — со скучающим, Амрас внимательно глядел на близнеца, безотчетно повторяя его жесты. Двое других не реагировали — один по-прежнему читал, другой запрокинул голову на спинку кресла и сипло дышал приоткрытым ртом.

— Что же до незаданного вами главного вопроса, — продолжил Амрод, посмотрел на старшего, — даже не знаю, что сказать. Может, Nelyo просто поручится за нас весом своей репутации? Потому что самый интересный довод у нас один: мы бы не стали возвращать свое чужими руками.

Маэдрос сначала никак не отреагировал, но потом, видно поняв, что Амрод так и будет смотреть на него и улыбаться, чуть шевельнулся в кресле, чуть вздохнул и коротко произнес:

— Не стали.

— Очень убедительно, — заметил Турин.

— Увы, господин Турамбар, — понимающим тоном отозвался Маглор, — никаких доказательств, кроме честного слова, в нашей с вами ситуации не сыскать. Вы так не считаете?

Турин промолчал, только взглянул на Белега, но тот смотрел перед собой, медленно кивая, перебирал портупею и наконец произнес:

— Согласен. Поэтому главный вопрос был не этот.

— Какой же?

— Такой, — Белег развернулся к Маэдросу, — кто мог бы закрыть глаза на доводы и провернуть все не советуясь.

Маэдрос окаменел лицом. Остальные тоже застыли; только Маглор, опиравшийся на подлокотник, перетек вдруг, подался вперед, уставился прямо на Белега — Белег видел это боковым зрением.

— Никто, — наконец, проговорил Маэдрос.

Белег молчал, молчали остальные. Маэдрос тоже, только теперь он расслабленным не казался.

Прошелестев, сложилась газета, с мягким шлепком упала на стол.

— Я тебе сказал, что так и будет. Он никто. Пустое место. У него ничего нет. Поэтому будет жонглировать словами, сбивать с толку и пугать, надеясь что-то выгадать. Нам от этого никакой пользы. Можешь просто развлечься и подыграть или же выставить под конвоем, чтобы не убились по дороге. А еще лучше отправь обоих под замок. Решай.

— Господин Куталион, конечно, огорчает нас своими подозрениями в ответ на сочувствие, — с сожалением покачал головой Маглор, — но обострять сложные отношения совершенно ни к чему.

— Обострять? Тебе кажется, я обостряю, Макалаурэ? Нас не обвиняют разве что прямо. Пока. А если…

— А если завтра на вашем пограничном пункте задержат гнома с Сильмариллом, — не дал договорить Турин, — это потянет на обострение?

Куруфин посмотрел на Турина и как будто удивился; за него ответил Карантир:

— Уж точно не вернем наложенным платежом.

— Мы уловили, — поморщился Амрод, — возможны последствия, действительно нежелательные для всех нас. Но вы же видите, господин Турамбар, понимания не выходит: мы можем действительно долго жонглировать и блефовать друг перед другом, но ни у вас, ни у нас нет ничего, кроме слов и намерений.

— Какие условия собирался предложить нам Элу Тингол? — спросил вдруг Маэдрос. — Что он хотел взамен?

Белег чуть пожал плечами.

— Многое. Оружие. Ресурсы. Технологии. Войска. Присягу королю Дориата и Белерианда. Официальные извинения за инцидент с принцессой. Что-то еще, — пока он перечислял, голодрим молчали, только Карантир становился все более пунцовым, а Амрас поскрипел зубами. Остальные слушали бесстрастно. — Чтобы уравновесить такой обмен, просить можно очень много.

— До бесконечности, — добавил Турин. — Как велит клятва…

— Рот закрой, — перейдя на синдарин, оборвал его Куруфин. — Довольно. Maitimo, если мне нужно еще раз объясниться, я сделаю это — но не перед ними.

В торце библиотеки за спиной у Маэдроса висели над каминной полкой, над каменной урной два портрета. Хорошая работа, талантливый художник. Вот только величественный и внушающий почтение мужчина в короне и мантии, хоть и был одно лицо, очень мало напоминал того живого Финна, которого Белег помнил по Озеру и по Походу. Второго, в доспехах, с пронзительным острым взглядом, сравнивать было не с кем, но закрадывалось подозрение, что и он от оригинала несколько отдалился. Впрочем, поднявшись с места, Куруфин сейчас смотрел точно так же.

— Я согласен, — последовал за ним Карантир. — Оправдываться я не намерен, предмета для торга нет, а просто так слушать болтовню некогда.

— Торговаться действительно не о чем, — не шелохнувшись, согласился Белег. — Но понимания мы все же достичь можем: в том, чем грозит это всем нам, — и перечислил: — Если Сильмарилл появится в Амон-Эреб. Если просто укрепятся подозрения в Менегроте. Если все произошедшее окажется организованным из Ногрода или Белегоста. А может быть, из Ангбанда.