Добрым словом и пистолетом

Агата больше не собиралась вступать с владельцем могущественного кинжала в магический поединок. И драться сейчас не могла – избитое тело с едва начавшими срастаться ребрами не выдержало бы ускоряющего заклинания. У нее было только одно преимущество: благодаря амулету Теодор не мог почувствовать ее присутствие. Агата прокралась к входу в комнату. Что делать, она не представляла. Колдун стоял боком к двери. Стоит ведьме войти в комнату, он сразу заметит ее. От двери до алтаря шагов пять. Успеет ли Теодор отреагировать?

Агата качнула мотыгой, привыкая к весу. Не бог весть что, но больше ничего во дворе найти не удалось, а ходить по дому в поисках настоящего оружия было некогда.

Теодор возвысил голос, заговорил быстро, с надрывом. Агата заметила багровое свечение вокруг колдуна и шепотом выругалась. Это был последний ритуал, необходимый Испивающему Тень. Кинжал впитал достаточно теней, чтобы открыть Врата.

Казалось, весь мир погрузился в тишину. Слышен был лишь голос Теодора и легкое потрескивание, словно лопались какие-то тоненькие ниточки. Багровое свечение разрасталось, и за спиной колдуна уже явственно был виден черный провал. Темнота в нем была столь плотной, что казалась жидкой. Гулкий рев приближался даже не из этого провала, а из каких-то немыслимых глубин – словно под островом проснулся неведомый зверь и теперь ревел, пытаясь выбраться наружу.

Мешкать долее было нельзя.

Агата вихрем ворвалась в комнату.

Теодор непонимающе уставился на ведьму, на занесенную для удара мотыгу. Он все-таки растерялся, попытался одновременно договорить заклинание и выставить для защиты руки, но не успел ни то ни другое. Острие мотыги пробило грудь колдуна и отбросило его назад, к краю черного провала. Теодор ухватился за торчащее из груди оружие. Рана была не смертельная, тем более для сильного колдуна. Но из тьмы провала вытянулись черные щупальца, с нежной бережностью обвились вокруг Теодора и втянули внутрь. Агате даже послышался всплеск.

Испивающий Тень остался лежать возле алтаря.

Ведьма подняла кинжал.

Что с ним теперь делать-то? Надо уничтожить, но как? Засунуть в щель и сломать? Но уничтожит ли это его? Лезвие ведь останется, можно приделать рукоять, и, наверное, его можно будет снова использовать. Расплавить в кузне? Надо идти в город, но там ее ищут обеманы во главе с Унгоу.

Впрочем, теперь, когда Испивающий Тень в ее руках, что ей какие-то захолустные колдуны? Пожалуй, даже стоит самой разыскать их. Пусть узнают, какую ошибку они совершили, собираясь продать ее в рабство. Смертельную ошибку. Их ведь около дюжины, этих обеманов. И все – сильные маги с сильными тенями. Испивающему Тень будет где разгуляться, попирует кинжал на славу! Но сначала надо закончить ритуал…

Агата замерла. Черный провал, окруженный багровым свечением, никуда не делся. Он ждал.

– Ах ты, паршивец, – усмехнулась ведьма. – Научился залезать в голову людям, да?

Она взяла с алтаря младенца и вышла из комнаты.

И тут же поняла, что неведомому зверю под островом это не понравилось. Глубинный рев усилился, к нему добавилась мелкая дрожь земли. Агата бросилась вон из дома. Небо над островом стало каким-то странным, словно сморщенным. Над лесом кружили птицы – тысячи орущих птиц. Ведьма промчалась по тропинке, выбежала на дорогу, ведущую к Порт-Ройялу. Повсюду из домов выбегали люди, недоуменно озирались, смотрели на жуткое небо.

А потом рев подземного зверя сменился оглушительным ударом. Агату сбило с ног, она покатилась по дороге – вместе с другими людьми, камнями, деревьями и каким-то хламом. В какой-то момент ей удалось остановиться, хотя все вокруг продолжало двигаться. Она осознала, что кусок земли прямо под ней – вместе с кустами, деревьями и углом дома – продолжает скользить вниз, к морю. Подняв глаза, ведьма почувствовала, что волосы у нее встают дыбом. Причалы и дома вдоль гавани один за другим уходили под воду, словно из-под них выдергивали невидимые подпорки. Ряд за рядом, расходящейся волной. И тут же на их место врывалась вода. В образующихся водоворотах беспомощно, словно щепки, кружились суда и тоже исчезали под водой. Город проваливался в море, и Агата с ним вместе. Ничего сделать она уже не успевала, да и что может сделать даже очень сильный маг, когда стронулись с места такие глыбы?

Рукоять Испивающего Тень толкнулась в руке, напоминая о себе. Кинжал явно не желал быть похороненным в бездне. Агата вспомнила, как легко Теодор открыл проход на теневую тропу, и взмахнула кинжалом. Лезвие послушно вспороло ткань реальности, и Агата проскочила в открывшуюся щель. Позади нее раздался новый удар, ведьму напоследок окатило потоком мутной от песка воды, но проход уже закрылся.

Вокруг был лес. Обычный европейский лес. Светило солнце, и было тепло.

Агата блаженно вытянулась на густой травой.

Ей больше не за кем и не за чем было гнаться.

Эта мысль вызвала у Агаты не столько радость, сколько растерянность. Все это время погоня за проклятым кинжалом была смыслом ее жизни. И вот цель достигнута.

Но что дальше?

Рядом завозился и захныкал спасенный младенец.